– Не знаешь, Маркос? Или не хочешь говорить? Впрочем, неважно. Выбранный путь уже не изменить. А потому нам остаётся следовать и сохранять верность тому пути, который нам понятен. А если он неверен – ну что ж, возможно, и в этом есть воля Всевышнего, избравшего такой способ нас чему-то научить.
Дальнейший разговор как-то не клеился. Ехали молча. Трижды останавливались на конных постах, меняя уставших лошадей. После неприятной истории с войском «степных орлов» Этеокла, королева распорядилась создать такие посты на всех важнейших южных трактах. Теперь пятидневный путь от Амархтона до Южного Оплота опытный гонец со сменой лошадей мог покрыть за один день.
К вечеру растрясённый и разморенный жарой Марк задремал, насколько это было возможно в трясучке-карете. Проснулся он от того, что карета остановилась.
– Вылезай, – буркнул Калиган, чем-то недовольный.
Марк выбрался, разминая затёкшие руки и ноги, выпрямился, вдыхая пропитанный запахом морского песка, гальки и водорослей воздух. Перед ним шумело неспокойное Южное море – Эол. В сумерках позднего вечера он разглядел бушующие волны, окатывающие берег. Кругом стояли какие-то рыбацкие лачуги и лодки. Где же корабль? А, вот и он!
Вдалеке на песчаном берегу Марк увидел очертания длинного двухмачтового судна с низкими бортами.
– Вещей не забывай!
Флоя повесила ему на плечо его вещевой мешок. Карета, высадив пассажиров, медленно удалялась. Калиган уже стоял у одной из лачуг, возле которой горел небольшой костерок и оживлённо беседовал с каким-то бородатым толстопузом.
– Ты раньше бывала у моря? – спросил Марк.
Флоя окинула мечтательным взглядом вечерние горизонты встревоженного Эола.
– Нет, ни разу. А ты?
– И я нет. Разве что в своём мире...
Тем временем диалог Калигана с бородатым моряком становился всё более возбуждённым. Бородач указывал то на маячивший в сгущающейся темноте силуэт корабля, то на волны, то куда-то в небо. Марк подошёл ближе.
– …Не поплыву, хоч убейте! – уже почти кричал бородач. – Ждать рассвета надобно… а в такую пору и выйти не успеем, как волна накатит – кувырк, и крабам на корм!
– Королева приказала отплыть сегодня, ты это понимаешь, Борода? – резко выговорил Калиган.
– Да ты погляди, миляга, как Эол бушует! Вишь, как волна накатывает! А ветер с юга, слышь, какой! Паруса изорвёт, мачты треснут…
Калиган редко когда так открыто выказывал раздражение.
– Рви паруса, пусть трещат мачты и твои кости, но выйти мы должны сейчас же! Слышишь, это приказ королевы!
– А мне в море королева не указ, мне с Сильвирой не воевать, не плавать! Нет, миляга, я уже команде отбой дал, винца горячего выпили и дрыхнут. На рассвете поплывём, сказано же…
– Не поплывут, не проси, дружище, – раздался со стороны знакомый задорный голос.
– Автолик! – воскликнул Марк. – И ты с нами?
Вольный стрелок скрывал лицо под остроконечным капюшоном своего плаща. За плечом у него как всегда был его высокий лук.
– С вами, друг мой, с вами, – сказал он, щурясь от морского ветра. – В Амархтоне нынче скукотища. Хадамарт всё тянет с вторжением. А здесь хоть какое-то приключение.
– О чём ты болтаешь, Автолик, как это они не поплывут? – хмуро бросил Калиган. Появление Автолика не было для него сюрпризом, видимо, условились они заранее.
– Южный народ прибрежья – трудолюбивы, упорны, но, увы, суеверны и не слишком храбры, – пояснил вольный стрелок. Бородатый моряк волком поглядел на него, желая сказать что-то в ответ, но лишь сердито буркнул, махнул рукой и отправился в ближайшую лачугу. – Во всём они честные аделиане, да вот только Путь Истины у них обрывается там, где встают бурные волны Эола. Не стоит серчать на них за то, что им чуждо наше с тобой безрассудство. Верные малые, но для этой войны непригодны. Настала эпоха, когда побеждают отчаянные безумцы, не оставляющие себе путей для отхода…
– Хватит, побезумствовали однажды в Башне тёмных, второй раз как-то не хочется, – процедил Калиган, поглядев на неистовое море так, будто хотел схватиться с ним, как с лютым врагом.
– Так ты уже плавал с этими людьми, Автолик? – спросил Марк.
– Было дело. И в Алабанде бывал. Собственно потому Сильвира и попросила меня быть вашим попутчиком. Не зная местных нравов, на островах легко влипнуть в неприятности.
Калиган, по-видимому, понял, что от старого моряка он ничего сегодня не добьётся. Отыскав ложбину в песке, он бросил туда свой вещевой мешок и достал походное одеяло.
– Стели себе здесь, – приказал он Флое вполголоса.
– А что, в дом ночевать не пойдём? – деликатно осведомилась девушка, поглядывая на костерок у рыбацкой лачуги.
– Если высокородная госпожа считает это домом, то может идти, – съязвил следопыт. – Только советую оставить одежду здесь, чтобы к утру твоя парча и шёлк не провонялись рыбой, пивом и потом.
Флоя хихикнула, неприхотливо поглядев на расстеленное для неё жёсткое одеяло.
– А кто этот, которого ты называл Бородой? – спросил Марк.
– Вообще-то, его имя Бородарий, но при шуме моря окончание всегда теряется, вот и стал он Бородой, – пояснил Автолик.
– Он капитан «Вольного», на котором мы поплывём, когда стихнет ветер, – добавил Калиган.
– На рассвете?
– Когда стихнет ветер… – ещё жёстче проговорил следопыт и направился в сторону дороги, где росла сухая трава, вполне пригодная для подстилки. Подмигнув Марку, отправился коротать ночь и Автолик.
– Если ветер стихнет, он этого Бороду живо поднимет, – поглядела вслед учителю Флоя. – Одна только польза от этого шторма – Никта за нами успеет.
Марка осенило. Так Никта же знала, что корабль не выйдет этим вечером в море! Просто присмотрелась к небу и поняла, что будет шторм. Вот откуда её уверенность в том, что она нагонит друзей!
Тут Марк испытал неприятное чувство досады: «Какого же дурака я свалял, что не остался увидеться с Лейной!»
– Кстати, как она там? – спросила Флоя.
– Ты о ком?
– О Никте, конечно, о ком же ещё!
– Ты разве не виделась с нею в Амархтоне?
– После плена – всего один раз. Поболтать толком и не успели. А до этого несколько лет не виделись. Почти с того самого дня, как ты покинул Каллирою… Наши дороги с ней разошлись. Она отправилась в сельву, а я осталась с Калиганом.
Марк знал об этом. Но как-то не верилось, что такие неразлучные некогда подруги как Флоя и Никта могут вот так просто разойтись своими дорогами.
– Так как там Никта? Она изменилась?
– Да, – сказал Марк. – Она сильно изменилась. Как и ты.
***
На рассвете шторм утих, а Никта была рядом. Выбираясь из-под своего ворсяного плаща, Марк увидел её на берегу, любующуюся мелкими волнами-барашками, которые чуть-чуть не добегали до её ног. И в этом походе она осталась верна себе: длинные тёмно-коричневые одежды и слабоизогнутый меч за спиной. Флоя сидела на песке неподалёку. Было заметно, что две подруги уже успели и поболтать, и повздорить.
Команда моряков в рваных робах – человек пятьдесят – дружно наваливалась на борта «Вольного», выталкивая его на глубину. Это была вытянутая быстроходная галера – дромон, способный ходить как под парусами, так и на вёслах.
А спустя час утреннее небо быстро пролетало над скрипящими от напряжения мачтами «Вольного». Поначалу шли на вёслах, но как только берег скрылся из виду, тёплый ветер подхватил паруса, унося корабль вдаль – к южным островам, к загадочной стране, затаившейся за морским горизонтом.
Острый киль дромона рассекал волны, то вздымая нос, то погружая его в зеленоватые воды. Впервые оказавшись на таком судне, Марк передвигался с опаской – короткими шажками, постоянно держась за борт, тросы или примотанные к надстройкам бочки. Корабль предназначался именно для скорых депеш, разведки и быстрой перевозки важных людей или грузов, но не для морского боя. Правда, из вооружения на нём были две носовые и две кормовые баллисты, но, судя по всему, при встрече с врагами «Вольный» мог полагаться только на свою скорость.