Лучших условий для работы было не придумать, и ячейка смогла открыть свой кружок уже через неделю после приезда в Нахабино. Для занятий приспособили бывшую классную — большую комнату, где раньше размещалось по тридцать-сорок детей. Теперь здесь собирались каждый вечер шесть-восемь мужиков, большинство — молодые, грамотные, с намерением развернуться. Чаепитие перед углублением в учебный материал было идеальной возможностью завести разговор о жизни.
Некоторое время спустя после начала занятий с крестьянами Наташа, Ирина и Сергей сидели у себя и обсуждали: хорошо ли это, что большинство кружковцев мечтают просто-напросто разбогатеть. Через открытое окно классной раздались громкие бабьи голоса. Ирина выглянула на улицу и сообщила:
— Пять баб. Среди них, по-моему, Катерина, жена Дениса Поелова. Уж не к нам ли?
— С чего бы? — недоуменно воскликнула Наташа.
— К нам, — объявила Ирина. — То ли друг с другом ругаются, то ли нас ругают.
— С чего это им нас-то ругать? — снова удивилась Наташа.
Дверь открылась, и первой вошла неизвестная им полнотелая баба в грязном сарафане, за ней — другие. Среди них и правда была Катерина Поелова — единственная, кто выглядел смущенной. Предводительница в сарафане сказала Сергею:
— Слышь, мужик, выйди — у нас с твоими бабами свой разговор.
— Какой еще разговор? — спросил Сергей.
— Выйди по-хорошему, а то вышибем. Нас тут много, а ты один.
— Оставь нас, свояк, дай нам поговорить, — сказала повелительно Наташа.
Сергей усмехнулся и послушался.
Как только он переступил порог, баба в сарафане закрыла дверь на засов. Наташа с деланным спокойствием обратилась к жене их первого кружковца, кузнеца Поелова:
— Вы чего, Катерина?
— Дивишься, что бабы пришли? К мужикам все небось привыкла, — отвечала вместо Катерины предводительница. — Мы вам, задрыгам, сейчас покажем, как мужиков от семей отбивать!
Прокричав угрозу, она тут же кинулась к Наташе и схватила ее за волосы. К бабе в сарафане присоединились две другие, остальные наскочили на Ирину. Крестьянки били девушек, царапали, плевали им в лицо. Теперь и Катерина рассвирепела, как все. Кричащая, визжащая куча мала барахталась в классной несколько минут, потом рассеялась. Наташа и Ирина остались на полу одни. Там и нашел их Сергей, когда вернулся в избу.
Он опустился на корточки возле Ирины и перевернул ее.
— Господи! — вырвалось у него, когда он увидел ее лицо.
Его «жена» разразилась рыданиями. Наташа задвигалась и поднялась на колени. И у нее были синяки под глазами, а щеки расцарапаны.
— Возьми себя в руки, — сказала она Ирине. — Это борьба, ты знала.
— Борьба — кого с кем? — вскричала Ирина.
— Старого с новым! — ответила Наташа.
Ирина делано рассмеялась. Сергей отвел от девушек взгляд, поджав дрогнувшие губы.
— Мы сами виноваты! — объявила Наташа. — Всю работу направили только на мужиков, бабам же — никакого внимания! Их возмущение мы должны признать справедливым!
Ирина отпрянула от Сергея и забила кулаками по полу.
— Хватит! Хватит! Нас бьют, а мы виноваты?! Что за чушь! И все остальное — такая же чушь! Все! И что народ добрый, и что он всегда прав…
— Ты что, с ума сошла? — вскрикнула Наташа.
— Вон в Покровке на этой неделе один крестьянин другому из зависти амбар поджег…
— Замолчи, я не хочу этого слушать! — перекричала Наташа подругу.
— А почему — «не хочешь»? Потому что сама понимаешь, что мы поверили в чушь?
«Неужели им не больно?» — удивлялся Сергей, державшийся в стороне от перепалки. Наконец повисла зловещая тишина, и Наташа сказала с неестественной отчетливостью:
— Так вот ты какая на самом деле. Вон отсюда! Немедленно!
Сергей вмешался:
— Кончайте сходить с ума!
Наташа не обратила на него внимания.