— Лицемерка! — крикнула она Ирине. — Все твое «служение народу» — лицемерие! Забирай свои вещи и убирайся отсюда! Я не хочу больше с тобой иметь ничего общего.
— Зачем ты гонишь Ирину? — опять вмешался семинарист. — И куда она пойдет в таком виде?
— Я и сама не хочу больше оставаться с этой самодуркой, — заявила Ирина Сергею. — Вместе уйдем, хорошо? Очень прошу, не уговаривай! Я решила. Деньги на поезд есть, что нам еще?
Сергей встал.
— Я пойду к Денису Поелову, договорюсь, чтоб довез до станции.
Ирина вышла из дома вместе с Сергеем и осталась ждать его на улице. Скоро она увидела телегу Поелова, направлявшуюся в ее сторону, и пошла ей навстречу. Здороваясь с Ириной, Денис скорчил гримасу, но ничего не сказал. Сергей, сидевший рядом с ним, соскочил с телеги и помог «жене» забраться на его место. Поцеловав ее три раза в щеки, он проговорил:
— Благополучно доехать!
— А ты?! — опешила Ирина.
— Нельзя в этих обстоятельствах оставлять Наташу одну, — сказал невозмутимо Сергей. — Ты же сама понимаешь.
— Нет! — вскричала Ирина. — Я ничего не понимаю!
Сергей дал Поелову сигнал трогать. Лошадь дернулась с места и пошла. Ирина очумело уставилась на оставшегося на дороге Сергея. Он махал ей рукой.
На следующий день Наташа готовилась к очередной «вечеринке». Глядя перед собой, она говорила, чеканя каждое слово:
— Русский мужик не эгоист, не хищник, он природный социалист… — Здесь Наташа запнулась и посмотрела в лежащий на столе листок с текстом.
— Не каждая девушка отважится, как ты, выступать с разбитым лицом, — заметил наблюдавший за ней с кровати Сергей. Они находились в бывшей учительской, служившей группе общей жилой комнатой.
Наташа усмехнулась.
— Ты по-прежнему недооцениваешь крестьян, — сказала на это Наташа. — Я уверена, что происшедшее не помешает, а наоборот, еще больше сблизит нас с крестьянами. Они почувствуют, что мы ничем не поступимся ради нашего дела. Самоотверженность и преданность — заразительны.
Мужики начали собираться еще до назначенного для «вечеринки» времени. Сергей перебрался в «классную», как только там появились первые гости. Наташа прислушивалась из «учительской» к гулу голосов и гадала, сколько же человек пришло. Сергей заглянул к ней и сообщил:
— Народу собралось полно.
— Сколько? — нетерпеливо спросила Наташа, не придавая значения его озабоченному лицу.
— Уже четырнадцать человек.
— Это в два раза больше, чем в прошлый раз! Ага, я тебе говорила! Они хотят дать понять, на чьей они стороне!
— Здесь, я думаю, другое… — начал Сергей и недоговорил: открылась дверь, и в проеме появился Миша Мочкин, один из постоянных кружковцев.
Он посмотрел на Наташу, сморщился и пропел: «О-го-го!»
— Тебе чего? — одернул его Сергей.
— Да вот заждались. Что ж хозяйка-то не идет? — игриво отвечал Миша.
— Иду, иду! — поднялась с места Наташа.
Ее появление в классной было встречено свистом и шуточками.
— Эй, мужики, кончай зубоскалить! Вы что, за этим пришли? — одернул балагуров Сергей.
— А за чем же? Посмотреть пришли! — сказал кто-то из новых, и все засмеялись.
Наташа стукнула кулаком по столу.
— Я не против, смотрите, — сказала она. — Я, кстати, и не против ваших баб. Пусть, если хотят, приходят в следующий раз, я на них не в обиде. Те пять баб, что на нас набросились, просто темные, они не понимали, что делали…
— Может, они и темные, да и ты больше не белая! — возразили ей из публики. И опять был общий смех.
— Посмеялись и хватит! — крикнула Наташа. — Сейчас переходим к делу. Кто пришел только ради потехи, пожалуйста, уйдите и больше нам не мешайте.
— Миша Мочкин, Денис Поелов, кто там еще? Давайте начинать, — распорядился Сергей.
На занятие остались только трое старых кружковцев.
— Друзья! — обратилась к ним Наташа. — Русский мужик не эгоист…
Сергей ушел из «классной» в «учительскую» и растянулся на кровати. Из-за двери раздавалась речь Наташи. Она произнесла ее от начала до конца, так же вкладывая себя в свое выступление, как если бы делала это перед многочисленной публикой. Когда кружковцы ушли, Наташа вернулась в «учительскую», молча прошла к своей кровати и задернула занавеску. Скрипнули пружины, после чего опять установилась тишина.
— Хочешь чаю? — спросил Сергей.
— Лучше воды.
Когда он передавал Наташе стакан, их руки коснулись друг друга.
— Да тебя лихорадит! — воскликнул Сергей. Он потрогал Наташин лоб и присвистнул. Наташа выпила воду, отдала стакан и легла, повернувшись к стенке. Сергей остался у ее постели.