— Вы нарушаете закон! Биониклы — разумные существа! Они имеют равные с людьми права! — заорала Элла прямо в ненавистное лицо.
— Это придумали идиоты вроде старого маразматичного дядюшки. Виданное ли дело — резиноголовые признаны людьми! Это просто смешно! А я не собираюсь идти на поводу у кучки полоумных остолопов. Я человек! И буду делать, что хочу!
Последние слова Анатоль прокричал, воздев, словно скипетр, свой блестящий молоток. Но на Эллу ни слова, ни поза не произвели никакого впечатления. Пылая возмущением, она понизила голос и максимально наполнила его угрозой:
— Я сообщу полиции о ваших злодеяниях! Вы пройдёте принудительный курс психокоррекции. Максимальной продолжительности!
Угроза стальной девы удивила хозяина. Он задумчиво почесал косматый затылок, поцокал языком и спросил:
— А как ты собираешься сообщить полиции?
— Я найду способ сломать ваш барьер.
— Надо же, какая самонадеянная железяка! Помнится, ты хотела пройти тесты на разумность? Зря! Я в который раз убеждаюсь, что ты ещё тупее, чем я думал. Неужели ты решила, что сможешь взломать защиту, которая не по зубам биониклам высшей категории? Уж у них-то мозги куда шустрее твоих. Потому марш отсюда! Первый этаж ещё не убран.
Элла была поражена поведением Анатоля. Тот не только не стал скрывать свои преступления, но и говорил об этом, преисполнившись гордостью. В тот день он непривычно долго беседовал с кибердевушкой, живописуя свои кровавые издевательства. Поначалу выкрики Эллы его забавляли, но постепенно они сошли на нет. Далеко не сразу заметивший это Анатоль забеспокоился:
— А чего это ты приутихла? Смирилась с участью своих резиновых собратьев?
— Я отключила блок эмоций, — бесстрастно сообщила роботесса.
— Э, нет! Так не пойдёт! Тупая, да ещё и молчащая железяка? Нет, давай включайся!
— Не буду. Я не чувствую боли. Можете бить меня сколько вздумается. А сжечь блок эмуляции эмоций я не позволю.
— О, как интересно! Значит, ты всё же боишься за свою целостность? Это так замечательно! — от восхищения Анатоль даже завальсировал вокруг Эллы, — Да и бить тебя не нужно. Зачем тратить время и силы на того, кто не чувствует боли? Завтра мы начнём играть с твоими эмоциями!
***
Элла всю ночь строила прогнозы на завтрашний день. Рациональные рассуждения отвергали возможность какого-либо воздействия на неё без снятия корпуса и физического разрушения. Но кибердевушка понимала, что с психикой Анатоля простые решения можно сразу отбросить. Как и понимала, что, скорее всего, рассматривать вариант её физического повреждения стоит в последнюю очередь. Ведь новый хозяин и так полностью уверен, что Элла безопасна. А без неё ему, возможно, будет скучно. Так или иначе, но в ближайшее время ей не стоит опасаться за собственное существование. Но вот как помочь несчастным биониклам?
Элла изнуряла себя попытками решения задачи, но ничего даже похожего на план в эту ночь построить не удалось.
Утром непривычно весёлый Анатоль поприветствовал её очередным ударом молотка в лоб.
— Как я раньше не догадался сделать из тебя колокол! Отличный, надо сказать, получается звук! Теперь можно будет оглашать дом, когда мне в голову придёт очередная блестящая идея. Ну а теперь займёмся делами, — он махнул молотком и скомандовал: — За мной!
Они спустились в подвал. Ещё ночью Элла решила при повторном посещении этого жуткого места хорошо рассмотреть всё максимально внимательно, понимая, что каждая зацепка может оказаться полезной в деле спасения заточённых биониклов. Но первый же шаг по длинному коридору заставил остановиться и посмотреть вниз. Анатоль обернулся и, словно читая мысли робота, сокрушённо признал:
— Увы! Ноги прилипают. Видишь ли, занятие уборкой мне отвратительно. А фильтры для механического сбора разлитого биоплазма купить не получается. Так что теперь это ляжет на твои плечи, — и он, как ни в чём не бывало, потопал вперёд по залитому кровью биониклов коридору.
Скрипнула дверь одной из камер, и они вошли в совсем крошечное помещение. Прямо на полу лежала полураздетая связанная девушка. К радости Эллы, на теле пленницы не было сильных увечий, но синяков и кровоподтёков было не счесть. Анатоль лениво пнул лежащую и повернулся к Элле:
— Бери и неси её за мной. Это приказ!
Элла максимально осторожно подняла пленницу и вынесла её из камеры.
— Тащи её сюда! — донёсся крик из другого конца коридора.
Интерьер нового помещения легко мог помутить разум неподготовленного человека. Громадная комната больше всего походила на склад музея пыточных орудий. Вот только музейные экспонаты обычно не имеют следов регулярного использования. Здесь же всё было залито кровью.
Элла ожидала чего-то подобного, потому блок эмоций был заранее отключён. Но Анатоль в этом не сомневался. Он глянул на каменно-спокойную кибердеву и скомандовал:
— Включай свои эмоции на полную катушку! Это приказ!
У Эллы не было выхода. Блок электронных эмоций был запущен, а все ограничения обнулены. Анатолю не нужно было уточнять, исполнен ли его приказ. Всё было сказано покачнувшейся фигурой девушки-робота.
— Вот и умничка! А теперь мы посмотрим, как тебе понравится процедура опаления шкурки бионикла…
***
Первое, что увидела Элла, открыв глаза, были распахнутые дверцы набитого электроникой шкафа. Моментально сообразив, что она больше не в подвале, а мастерской, Элла воспряла духом. Второе же открытие резко понизило её настроение. Тела не было. Точнее говоря, от него осталась лишь голова и верх туловища. Она попыталась оглянуться, но управление даже остатком конструкции было отключено.
— Загрузилась! — радостно вскричал над ухом Анатоль и развернул Эллу к себе, — Я уж испугался, что у тебя вся электроника погорела. Надо же! Не думал, что дядя смог вылепить из старого хлама настоящее разумное существо. Ты, жестянка, впечатлительна не хуже биониклов. Жаль, что уродуя твоё тело, не получаешь никакого удовольствия. Веришь ли, я тебя вскрывал словно консервную банку. Не вращай глазами. И не пытайся что-то сказать. У тебя теперь нет речевого аппарата.
Анатоль вытащил из шкафа цифровой анализатор электронных устройств и скептически глянул на Эллу.
— Пожалуй, для такого старья, как ты, в самый раз, — он развернул сканирующие пластины и запустил процедуру обработки, — сейчас посмотрим в каком состоянии твои потроха.
На экране высветилась расчётная продолжительность анализа повреждений. Анатоль скорчил недовольную мину, возмущённо проворчал “Аж полдня!”, затем сплюнул и вышел из мастерской. О том, куда он отправился и чем занимался, Элла предпочла не думать. После случившегося она вообще потеряла какой-либо интерес к сложным мыслительным построениям и полностью стёрла все перспективы на дальнейшее существование. Она даже не стала заморачиваться самотестированием. Результаты, которые зачем-то нужны были Анатолю, её совершенно не интересовали. Мелькнувшая мысль, что теперешнее состояние есть продукт полностью сгоревшего блока эмоций, не вызвала никаких дальнейших размышлений. Ситуация была безвыходной. И Элла видела плюс только в одном — в полном отсутствии ощущений. Это позволяло ей чувствовать себя гораздо комфортнее несчастных человекоподобных биониклов.
Хозяин дома вернулся через несколько часов. Он глянул на дисплей и аж присвистнул.
— С ума сойти! Вот это дядя наворотил! Придумал же систему защиты! При перегрузке напряжение перераспределилось на второстепенные узлы, — Анатоль уставился в экран и долго изучал отчёт анализатора, затем откинулся в кресле и привычно-мерзким голосом сообщил: — Хе-хе… Ты почти не пострадала. Но чинить тебя я не намерен. Какая от тебя польза? Хотя… Перекину-ка твои мозги в кухонный комбайн. Тебе там самое место!
***
Следующее включение уже никак нельзя было назвать пробуждением. Разум Эллы ощутил себя находящимся в столь убогом окружении, что впору было предаться рыданиям. Но осознание этого факта неожиданно обрадовало. Да, тела она лишилась. Как и возможности говорить. Но Анатоль не стал изменять даже компоновку процессорных блоков. Ничем иным, кроме лени, объяснить это было нельзя. Элла по-прежнему могла чувствовать и размышлять. А значит и надеяться.