Отдыхаю я по полной программе — ночью кошмары, на завтрак тоска, на обед грусть, на ужин печальные воспоминания. Хотя нет, не только печальные, попадаются среди них и хорошие. Но все равно они остаются воспоминаниями, не более того.
Как там Макс? Оправился ли он после яда, которым его накормил Дракон, не увез ли его Лео из города? А главное — любит ли он еще меня? Целых пять дней мы не виделись! За это время могло что угодно случиться!
Я откинулась на кровать, прикрывая лицо подушкой.
Как все было просто, когда Макс был рядом. Мне ведь многого не надо, только видеть, только знать, что он любит...
Мой отдых и до сегодняшней ночи был настоящей пыткой, а теперь еще этот непонятный сон. Или не сон?
А вдруг Макс и правда приедет? Как? На самолете? Но вампиры на самолетах не летают. И в поезде он не поедет. Вообще-то сюда поезда и не ходят. И как же быть с солнцем? Здесь оно такое яркое. Разве оно Максу не опасно?
Надо его остановить. Пускай дождется меня.
Я снова взяла телефон в руки. Экран ожил. Аппарат задумался, когда я затребовала список последних вызовов. Если Макс позвонил мне, то и я могу ему сейчас позвонить.
Появившийся на экране номер оказался каким-то странным, в нем не хватало двух цифр. Откуда же Макс звонил? И куда перезванивать мне? Или подождать еще одного его звонка?
Нет уж! Я нажала кнопку с зеленой трубочкой. Гнусавый электронный голос отозвался на неизвестном языке. Видимо, неправильно набран номер. Дала отбой и сунула трубку под подушку.
Ждать. Как всегда.
Я была уверена, что не усну. Лежала в кровати, смотрела, как наливаются светом шторы, грела в ладони телефон в тайной надежде, что Макс все- таки позвонит снова, а проснулась с ощущением тяжести на груди — простынка опять скомкалась, телефон валялся на полу. Солнце жарило комнату.
С трудом подняла голову. Опять день. Бесконечный солнечный день. Сжигающий немилосердный день. Такой пустой. Такой ненужный, когда нет Макса.
Даже сидеть было жарко. Чтобы хоть как-то привести голову в порядок, я пошла в ванную. Вода из душа текла теплая. Я терпеливо ждала, когда она хоть немного станет прохладней, но струя, не меняя вялого давления, оставалась такой же теплой. И непонятно, что меня теперь больше раздражало — что я так далеко от Макса или что время идет, а Макса все нет и нет.
Я накинула на плечи полотенце и вернулась в комнату.
Мамы не было. Она рано вставала: шла к морю, потом на процедуры и в ресторан на завтрак.
Завтрак... Как много бы я отдала сейчас за завтрак на моей кухне. Чашка крепкого кофе, такого крепкого, что горчит. Кусок сыра. От окна тянет холодом. Я смотрю во двор, пытаясь с высоты своего двенадцатого этажа разглядеть ожидающего меня Макса...
Со стоном я опустила голову на ладони.
Макс! Какая же это пытка — быть так далеко от тебя. Ну почему я ночью не сказала, что люблю его? А вдруг он меня разлюбил?
Нет, нет, не разлюбил. Ведь сказал, что приедет.
Я вновь глянула на пронизанную светом штору.
Куда же он приедет, если здесь одно солнце...
Собиралась я медленно. Сначала бессмысленно бродила между кроватями, трогая вещи. Вот стоит мой чемодан. А этот камешек я достала со дна, когда ныряла, чтобы посмотреть рыбок. На спинке стула висит оранжевый купальник. Второй, розовый, болтается на балконе. У меня два купальника. Хотя зачем два? На таком солнце все мгновенно высыхает.
На солнце...
Вернусь домой, возьму Макса за руку и буду ходить за ним хвостиком. Ни на секунду не позволю ему от меня отойти.
Скорее, скорее! Только не сидеть! Только не останавливаться!
Полотенце, крем от загара, книга, очки для плавания, панама. Ничего не забыла?
Собрав сумку, я опустилась в ногах кровати. Перед выходом надо посидеть на дорожку, подумать, чего не взяла. А то иди потом обратно за какой-нибудь мелочью... Утомительно ходить туда- сюда по жаре, к тому же возвращаться вообще нехорошо.
Да что же я все за приметы цепляюсь? Словно мне их кто-то подсовывает, напоминает: обрати внимание, не забудь!
Дверь захлопнулась с неприятно-громким щелчком. Я поправила на плече сумку и побежала вниз по ступенькам.
Наш корпус далеко от моря, но зато вокруг него пальмы, и солнце к нам в номер заглядывает только по утрам. Пальмы пыльные, все норовят завалиться набок. И везде, кругом цветы. Их здесь много — большие, яркие, смотрят вверх, задрав головки, словно бросают вызов природе — раньше-то здесь была пустыня. Единственное открытое место — детская площадка. Все остальное — тень, тень, тень. Место, где спрятаться, найти легко.
Кулаки сжались так резко, что ногти впились в ладони. Ну просто наказание какое-то! Я вновь говорю с Максом, словно он уже приехал, и я ему показываю территорию.
Интересно, вампиры умеют плавать? И какой степени защиты им нужен крем, чтобы не сгореть?
Надеюсь, Макс как-то разберется с этим. Он знает, куда едет. Сколько между нами километров? Тысяча? Две? Три? Неужели он сможет такое расстояние пробежать?
— Ты завтракала? — Мама уже была на пляже. — Не стала тебя будить. Кто тебе всю ночь названивал?
— Макс. Он спрашивал, как у меня дела, — пробормотала я. Солнце отражалось от белесого песка, и поэтому приходилось постоянно щуриться.
— Какие дела могут быть ночью? — Мама приподняла широкие поля шляпы, чтобы посмотреть на меня.
— Ему не спалось, — соврала я.
— И поэтому не надо было спать всем остальным?
Я бросила сумку на лежак, дернула узелок, поддерживающий парео на плечах, и пошла к морю.
Мама последнее время постоянно ворчит, и мне надоело выслушивать ее комментарии и замечания. Мол, Макс на меня плохо влияет, я стала меньше заниматься, пропустила несколько занятий на курсах в институте, пропадаю где-то по вечерам, общаюсь с сомнительными людьми, которые крутятся рядом с Максом. Да еще вопросы: кто они такие? Кто?
Кто, кто... Конь в пальто! Интересно, как себя вела бабушка, когда мама познакомилась с папой? Тоже твердила ей об учебе?
И почему бы маме не высказать свои замечания и вопросы Максу в глаза? Он бы нашел подходящий ответ, она бы успокоилась. Рядом с Максом все тают, даже моя мама.
С этими мыслями я и нырнула в море. Вода, с утра еще прохладная, приятно освежила голову. Я погрузилась еще раз, вновь невольно представив рядом Макса: он скользит рядом со мной, любуется тем, как я плаваю. Я хорошо плаваю. Ему понравится.
Я застонала, хлебнула соленой воды и быстро вынырнула. Если так пойдет дальше, заработаю нервное расстройство, как Лерка Маркелова, и меня под сирену кареты «Скорой помощи» увезут в психушку. Или в Египте никуда не возят? Сразу складируют в пирамиды и уходят пить дневной чай?
Эх, Лерка, Лерка... Как ты там сейчас? И как твоя новая крыса, прижилась? Как вы там все? Наверное, Пашка старательно ходит на тренировки по фехтованию и вымещает свое расстройство на подвернувшихся противниках, а могучая троица во главе со Стешкой гадает, куда мы с Максом одновременно исчезли.
Там у них сейчас хорошо — осень. Небо в тучах, из которых сеет бесконечный дождь. На улицах грязь, все оделись в черное и коричневое, отчего город превратился в безликое траурное шествие. Холодно. Может быть, выпал снег.
От этого воспоминания мне стало зябко. Я быстрее заработала руками и ногами, доплыла до буйка, поднырнула под него раз-другой и повернула к берегу.
В воде кажется, что я совсем не загорела. Странно, вроде бы столько же провожу времени на солнце, сколько и мама, но загар ко мне не липнет. Наверное, это от волнения. Макс приедет, а я все еще зеленого цвета. Надо загореть!
Я поспешно выбралась на берег, выдвинула лежак из-под зонтика с решительным намерением взять сегодня от солнца все.
Хватило меня минут на пятнадцать. Солнце палило нещадно, пришлось забраться обратно под навес.
Я достала книгу — Бунин, «Солнечный удар». «После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу...»