Раньше Алёша всегда уверял меня:
- Гриша, помни, что я твой лучший друг!
„А теперь, вместо того, чтобы радоваться моему успеху, который заодно и успех ЦОПЭ, Алёша вдруг начал отпускать мне шпильки:
- Знаешь, Гриша, незаменимых людей нет...
Мне это надоело и однажды, когда он опять отпустил такую шпильку, я ему и говорю:
- Хорошо, Алёша, это очень кстати. Мне как раз нужно ехать в Париж - писать сценарий для кино. Так вот - я беру творческий отпуск. С завтрашнего дня.
А тогда мы как раз подготавливали большой митинг в Берлине - в связи с конференцией Большой Четверки, министров иностранных дел четырех великих держав. Поскольку в Берлине роздали бесплатно 100 000 экземпляров моего "Берлинского Кремля", то меня там хорошо знают. И поэтому главную роль на этом митинге должен играть я.
Тут мой комиссар Алёша завертелся, как бес на сковородке:
- Погоди, Гриша, давай сначала сделаем митинг, а потом ты бери свой отпуск.
- Нет, Алёша, ведь ты же говоришь, что незаменимых людей нет. Ну, вот и заменяй меня - выступай сам.
И на следующий день я на работу не пришел.
Когда создавалось ЦОПЭ, на учредительной конференции я заявил: "Мы, новейшие эмигранты, готовы сотрудничать со всеми, кроме марксистов". И этим я загубил мою политическую карьеру.
Оказывается, в США в русских политических кругах главную роль играют марксисты. А поскольку почти все эти марксисты евреи - Абрамович, Шварц и К° - то они моментально наклеили мне ярлык антисемита.
По киноконтракту я должен быть сосценаристом, техническим консультантом и, может быть, играть какую-то роль, что покажут пробы. Приезжает ко мне мой сосценарист американский еврей Виктор Викас. Очень милый молодой человек.
Но ему уже накапали, что я не только антимарксист, но и антисемит. А все это кино делают евреи из Голливуда. В результате меня отовсюду повысадили. А на мое место взяли еврея Бориса Оршанского с радио "Свобода".
Так евреи сами делают антисемитов. А потом жалуются на антисемитизм.
Тем временем я уже взял себе творческий отпуск и провожу его с очаровательной немочкой Траудель. Загораю с ней на пляже. А мой комиссар Алёша мечется, как рыба, когда она мечет икру. Из Берлина телеграмма: "Без Климова бесполезно тчк". А из Вашингтона его бомбят запросами по телетайпу, почему это в самое горячее время Климов вдруг забастовал.
Но Алёша недаром еврей, который умудрился работать в СД и Гестапо. И чтобы как-то выкрутиться, Алёша "мечет" в Вашингтон такую "икру":
- Да, знаете, Климов обижается, что его не пускают в Америку...
Действительно, хотя я работал для американцев, и даже в разведке, и даже начальником спецпроекта, но в Америку меня не пускали. Левая рука не знает, что делает правая. Идиотство.
Из Вашингтона отвечают:
- Скажите Климову, что его пускают в Америку. Мы все устроим. Только чтобы возобновил работу.
Я ничего этого не знаю, а мой комиссар Алёша приходит ко мне и сияет:
- Гриша, поздравляю!
- С чем?
- С эмиграцией в Америку!
- Как так?
- Джентльменское соглашение. Тебе все устроят. Только чтобы ты вернулся на работу. А сразу после этого митинга -в Америку. По специальной визе, - Алёша ухмыляется, - для заслуженных агентов.
- А как насчет того, что незаменимых людей нет?
- Ах, Гриша, брось. Ведь это я тебе эмиграцию устроил. И помни, что я твой лучший друг.
Мне уже надоело загорать на пляже с Траудель. А тут такое джентльменское соглашение. И я взялся за работу - вставлять палки в колеса Большой Четверки.
Митинг прошел великолепно. После митинга мой комиссар Алёша приходит ко мне, потирает руки и аж подпрыгивает от удовольствия:
- Знаешь, почти одновременно с нашим митингом немцы устроили в Берлине митинг, где выступал сам канцлер Аденауэр. Но мы собрали больше народа, чем Аденауэр! Немцы обиделись и заявили протест американскому командованию. А из Вашингтона нам поздравление. Вот мы...
- Мы пахали, - киваю я, - сказала муха, сидя на быке. Секрет этого успеха был очень прост. В Берлине роздали бесплатно 100 000 моих книг. Вот людям и хотелось посмотреть на автора - тоже бесплатно.
Вскоре после этого я улетел в Америку, получил статус иммигранта и вернулся в Мюнхен. Через год я окончательно осел в Америке. Однажды в Вашингтоне я разговорился с моим бывшим шефом из ЦРУ Александром Сергеевичем Александером, который был также и Алёшиным шефом. И он случайно говорит:
- Ведь вы тогда забастовали, так как вас не пускали в Америку...
- Чушь! Кто это говорил?
- Алёша.
- Значит, Алёша врет. Просто у меня с ним были личные трения. Например, из-за бездельника и алкоголика Кронзаса.
- Но ведь вы сами взяли Кронзаса на работу в ЦОПЭ...
- Я-я?! Ничего подобного. Я от Кронзаса категорически отказывался. Но Алёша навязал его мне, говоря, что это приказ Вашингтона.
- Хм, а нам Алёша рапортовал наоборот.
- Значит, Алёша все врет. И таким же путем Алёша всунул Кронзаса на вербовку парашютистов, которые все погибли. А что он вам рапортовал?
Шеф открыл рот... и закрыл. Дело зашло слишком далеко. Если пострадает Алёша, то пострадает и его шеф. И это дело лучше замять.
Из дальнейшего разговора выяснилась своеобразная схема Алёшиной работы: мне он говорил одно, а в Вашингтон рапортовал как раз наоборот. И это во многих важных случаях. И одновременно уверял меня:
- Гриша, ведь я твой лучший друг.
Все дело в чрезвычайной секретности работы ЦРУ, где ТРУДНО что-то проверить. О ЦРУ в Вашингтоне говорят: "У них работа такая секретная, что они сами не знают, что они делают". Вот так получалось и в деле с Алёшей.
Пописываю я мой роман о гомо совьетикус, покуриваю трубку и анализирую. Алёша патологически двуличен и лжив. Это характерно для некоторых гомо. По формуле Фрейда: больная психика всегда связана с больным полом. И наоборот: если в штанах беспорядок, то и в голове тоже. Алёшина лживость граничит с легкой шизофренией, с расщеплением личности. Отсюда двуличие. Своего рода оборотень. Такие лгут и сами верят своей лжи.
Мой роман называется "Имя мое легион". Так ответили Христу бесы, когда он изгонял их из бесноватого. И в оборотне Алёше тоже сидят бесы.
Ну, что ж, включим Алёшу в этот "Легион". Пусть будет героем моего романа. Зачем высасывать из пальца, когда я могу списать с жизни. Но тогда нужно присмотреться к Алёше более подробно.
До 1941 года Алёша жил в Риге, где его отец Михаил Мильруд был редактором газеты "Сегодня", которая была сходна с "Новым русским словом". Когда советы захватили Ригу в 1940 году, они сослали отца Мильруда в Сибирь. Говорят, что арестовали его за масонство.
Но советы должны были знать, что масонство это штука наследственная и что Алёша тоже такой. И это открывало советской разведке возможности взять Алёшу на крючок.
Сами масоны называют себя гуманистами, а другие называют их сатанистами. В Библии говорится, что дьявол - это лжец и Отец лжи. А у масонов есть такой странный лозунг: "Наша правда - ложь и наша ложь - правда". И Алёша страшно двуличен и лжив. Забавно!
Отец Алёши еврей-выкрест. Казалось бы, хороший еврей. Но зачем он полез в масонство? Мать Алёши урожденная Анна Степановна Иванченко. Казалось бы, русская. Но она караимка, из евреев-староверов Моисеева завета, которые молятся не на Талмуд, а на Пятикнижие Моисея. Так или иначе, но по крови Алёша чистокровный еврей.
В советском газете "Голос Родины" № 13/515/ читаем следующее; "...карьера Мильруда началась в 1941 году, когда фашисты оккупировали Ригу. Уже на другой день он пришел в гестапо со списком нескольких сот евреев, не успевших эвакуироваться. Преданные им соплеменники погибли все до единого. Этой ценой Мильруд купил себе жизнь и доход-ное местечко платного осведомителя".
Тогда становится понятным, каким образом еврей Алёша всю войну преспокойно работал в Берлине в учреждениях под кодом "Цеппелин" и "Винета", то есть в отделе пропаганды СД и гестапо. Это действительно оборотень.