— Неужели это тот, кого она ждёт?
— Да, — был затихающий ответ.
Томас, повинуясь вдруг вспыхнувшему чувству, обернулся:
— Амирани! Она ждёт.
Плечи гиганта застыли. Он все так же держал кол, не давая погрузиться обратно. Томас сказал громче. настойчивее:
— Ее зовут Камари. Она научилась стрелять из лука. Она живет здесь в горах. Теперь я понимаю, почему все скалы окрест с округлыми краями! Она все время ждет, что ты вытащишь этот проклятый кол, и потому хочет быть рядом, когда выйдешь!
Гигант взревел, мышцы спины вздулись ещё страшнее. Пещера наполнилась скрипом и скрежетом. Кол пополз все выше и выше, медленно истончаясь, и Томас уже мог вычислить, какой он длины. Со свода посыпались мелкие камешки. Томас попятился, кол пошел вверх быстрее, пёс с изумленно радостным визгом попятился, и тут выступ закрыл пещеру с прикованным героем. Томас повернулся и бросился догонять калику.
Олег заворчал, когда рыцарь ткнулся ему в спину, спросил недовольно:
— Что там за рёв?
— Амирани…
— Я знаю, как его зовут. Чего ревёт?
Томас прислушался, губы его раздвинулись в усмешке. Потом сообразил, что калика не видит, пояснил с радостным изумлением:
— Он тоже её не забыл.
— Ну?
— Иначе бы не стал так… Откуда и силы взялись.
Сзади грохот и треск не ослабевали, а будто бы даже стали громче. В спины толкнула волна спертого воздуха. Снова был треск, будто трещала раздираемая надвое скала.
Калика наконец пробормотал с недоумением:
— Чего это он разбушевался?
— Скалу ломает, — определил Томас.
— До скалы не дотянуться, — хмыкнул калика.
Томас сказал победно:
— Дотянулся! Он вытащил этот чёртов кол!.. А сейчас проламывается к выходу. Только бы собаку не забыл взять, здоровяк…
Калика даже остановился, прислушиваясь. Лица его Томас не видел, но голос в темноте прозвучал явно озадаченно:
— Не понимаю… Столько веков не мог, а сейчас вдруг… Что его так зацепило?
Томас смолчал с чувством жалости.
Слабый свет от головки посоха осветил стену. Сплошную, без единой трещины. Подземный ход кончился, Томас чувствовал, как варится в собственном поту. Дышать стало тяжко, он понял, что дышит собственным воздухом, который перегнал через себя несколько раз.
Калика постучал посохом в стену. Томас слышал, как в голосе калики послышались несвойственные мудрости нотки:
— А, была не была!
Томас зажмурился, отступил подальше. Калика мощно ударил острым концом в стену. Свет вспыхнул ярче, затем из-под ног послышался далекий рокот. Стены шевельнулись, затрещали. Посыпалась каменная крошка. Томас слышал, как вся гора содрогается, постанывает.
Внезапно впереди затрещало, блеснула полоска света. Калика вскрикнул:
— Быстрее!
Томас бросился за ним, к ногам будто привязали крылья. Они выбежали на свежий воздух, следом заворчало, грохнуло, и устрашённый Томас увидел, как их проход завалила огромная глыба. Сверху рухнула целая скала, а камни продолжали валиться, образовывая широкую каменную насыпь.
Пришлось подобно горным козлам скакать через валуны, у Томаса начали подгибаться колени. Сзади затихал грохот, но тяжелое пыльное облако по-прежнему стояло недвижимо, как красноватая стена гранита.
Томас спросил хрипло:
— Что значит «была — не была»?
— Заклятие, — ответил калика странным голосом. — Я не знал, помню ли ещё… Мы либо выскочили бы, либо нас бы задавило.
Томас зябко передернул плечами. Железо звякнуло. Дрогнувшим голосом спросил:
— Надо ли было так…
— Ты ж сам сказал, что без Яры тебе не жить.
— А тебе зачем рисковать?
Калика уже брел между камнями, ответил не оборачиваясь, голос прозвучал с прежней странной беспечностью:
— Не знаю. Просто иной раз: а, пропади оно всё!
Томас огляделся по сторонам. Горы вздымались как заостренные мечи, калика кивнул на едва заметную тропку, что вела вниз:
— Уже близко.
Томас спросил удивлённо:
— А чего мы ломились сквозь гору, как два кабана через хлебное поле? А перелететь эти горы?
— Пока это никому не удавалось, — ответил калика.
— А ты пробовал?
— Нет, — ответил калика, не заметив оскорбительного для мужчины подозрения в трусости. — Да и зачем? Умный гору обойдёт.
— Гм…
Он шагнул за каликой, далеко-далеко послышался грохот обвала. Оглянулся, вроде бы ничего необычного: только и того, что стена дальнего ущелья пошла паутиной трещин, вспучилась, словно гигантский нарыв. Беззвучно огромные куски камня, целые скалы, обрушились вниз, а в тёмном проходе возникла сгорбленная фигура. Человек отшатнулся, закрыл лицо ладонями, ослеплённый, попятился в темноту. Запоздало донесся тяжёлый грохот, глыбы рушились на дно, раскалывались в щебень.