В том огромнейшем зале есть место каждому из представителей невидимого мира. Феи находятся почти посредине. Что меня еще удивило, так это то, что феи спят на лепестках огромных цветов, розово-кремового цвета и цветок растет прямо из камня высотой не более метра от земли на толстой зеленой ножке. Цветок может так двигаться, как колыбелька, а из центра от тычинок и пестиков светло-коричневого бархатного цвета идет аромат или лучше сказать насыщенный чудесным ароматом кислород или очень свежий воздух. Светлые нежные и очень приветливые улыбки озаряют их прелестные личики как у девочек 14-15 лет. Их работа спасти все цветы планеты от необратимой гибели. И если феи любят маленьких детей и тех взрослых, у которых детское восприятие мира, тех которые несут в окружающий мир любовь, часто посещают жилища бедных и больных. Утешая плачущего младенца, они звенят над их колыбелькой цветами колокольчиков, разговаривают только на их обоим понятном языке в основном мыслями.
В этом же зале есть маленькие человечки с крылышками как у комара только с искристыми звездочками-огоньками. И когда они пролетают у человека почти перед носом, нам кажется, что это какая-то паутинка прикоснулась к лицу
Это очень красивые создания, шустрые, но редкие и своего рода спасатели. Если они полюбят человека, то он и не будет знать откуда у него такая благодать, как в доме так и в саду.
Все невидимые духи земли любят дачников, огородников, егерей, охранников земли и воды, и всех борцов за чистоту планеты. Эти маленькие со взрослым выражением лиц, человечки одеты в зеленые курточки и в такого же темно - салатового цвета шапочки, похожие на шапочки плавающих в бассейне. Есть светло-розово-серенькие ручки, а ножки заканчиваются такими коготками как у синички. Все бесполые. Есть у них волшебное зеркало. Если гибнет один или несколько из этих прекрасных существ, то представители этого союза подходят к этому зеркалу и сделав на нем движение в виде креста ждут до тех пор пока из зеркала не выйдет подобный до этого смотревший в него. Это даже не зеркало, а такая большая линза вмонтированная или устроенная прямо в камне. Она живая, даже бывает спит или зевает. И вообще в подземелье этих невиданных гор все живое.
Дальше по коридору есть вход в еще один загадочный «лепесток».
Очень темно, но чувствуется, что кто-то ходит. Смотрю, ко мне подошел чудный человечек сантиметров шестьдесят ростом, в теплой длинной курточке, хотя и сам покрытый пухом как новорожденный кутенок.
Здесь очень прохладно, воздух почти сухой, но очень чистый свежий, дышать не надышишься.
Это чудное создание имеет огромные темные глаза и такие же веки, лицо покрыто маленьким мехом, а тело более густым. Есть аккуратный носик и ротик. Носик очень чувствительный, он им слышит запах охраняемой в его «складе» продукции в любом многокилометровом уголке пещеры моментально. Чувствуется, что он в этом помещении не один, но все работают четко и слаженно.
Мой новый знакомый показал, чем он здесь занимается. Откуда-то из темноты достал небольшую картонную коробку, пропитанную воском и черную снаружи, похожую на коробку из под дорогого парфюмерного набора, коробка не квадратная, а овальная с такой же темной пропитанной крышкой. Хозяин открыл крышку, посветил находящимся у него в руке камешком, и я увидела внутри коробки три больших с хорошую картофелину продолговатых серо-белых клубня, какого-то растения. Стало понятно, что этот зал является хранилищем всех земных растений, т.е. их семян в каком бы виде они не были, будь то клубки, луковицы или еще какие-нибудь корешки. Все семена спят. Осветив на мгновение видимую моему глазу часть помещения, мне дали увидеть, что он весь рядами как в библиотеке заполнен коробочками, глиняными кувшинами, и даже залитые воском отдельные корни. Полок нигде нет, все так аккуратно висит в воздухе и стоит вдоль стен до самого потолка, что очень удобно подойти и проверить состояние любой семечки.
До чего хорошенькие эти работяжки, не видят света, постоянно во тьме, но как добры и ласковы, хочется прижать к сердцу и поблагодарить за их неоценимый труд.
Меня снова вернули в центральный зал. Смотрю, а по нем ходит человек столб, метра три высотой и все у него одно целое, руки вросшиеся, шея и голова одного размера, ноги только внизу разделены сантиметров на пятнадцать, чуть ли не до колен, ходит семенящей походкой, глаза, нос и рот ушли внутрь головы, видна только часть лысой головы по брови. Одет в алый бархатно-атласный халат с вышитыми золотом, огромными цветами, в кожаных светло-коричневых блестящих тапочках.
Я поняла, это кто-то из знаменитых тибетских монахов, потому что одежда такая, не как у европейцев и лысый как все их монахи. Но это еще не все. Насмотревшись разных чудес и перевоплощений, вид этого жильца я восприняла почти без удивления. Поразило только то, что находилось вокруг этого монаха. Это была зеленая чуть-чуть мутноватая вода, в которой плавали змеи и лягушки. И это было так явно, что воду можно было потрогать, и она не растекалась, находилась вокруг невиданного человека от плеч и до колен.
Животные, плавающие в этой воде, кажется и не замечали, что они не в своем водоеме. Приглядевшись, я поняла, что человек-столб носит за собой материализованные мысли. А не дай Бог человек мог бы на земле носить с собой материализованные желания. Вот бы и видели, что у кого в мыслях. Любопытству моему не было границ. И вновь мощная великанская рука подняла меня в высь, я увидела свет в одном из лепестков, который находится буквально через один од хранителей семян. Хотелось увидеть и Держащего меня в своей вытянутой над горами руке. Это крепкий туман в виде человеческого тела, волосы светло-коричневые вперемешку с туманом, не длинные как будто только что причесанные мокрой расческой. Этот Человек огромнейшей величины, для него горы, что для смертного спичечный коробок. Светящийся лепесток оказался залом для хранения живых клеток всех зимних организмов. Еще издали было видно, как через весь светящийся, почти дневным светом зал, бьет светло-голубой и очень яркий пульсирующий как сердцебиение свет. Пещера переделана на один к двум большим огромным до самого потолка стеклом нигде ни цепочки. Меня туда не пустили, дали все посмотреть так. В «прихожей» стоит большой стол, который постоянно меняет свой цвет, такое ощущение, что по нему ведут мощным фонарем, в котором меняет цвета стекол.
Над столом время от времени показывают количество и качество тех животных, вплоть да букашек, которых осталось очень мало. За всем происходящим наблюдают маленькие стерильные по своей чистоте, одеты в белоснежные комбинезоны из очень тонкой, не пропускающей никаких микробов, ткани.
Сюда часто заходят и те большие светлые люди, которые занимаются самосовершенствованием юного Господа.
За светлым стеклом просматриваются невиданной длины стеклянные узкие полочки, на которых вряд стоят колбочки, баночки, запаянные стеклянные шарики, стеклянные спирали длиной двадцать-тридцать сантиметров. Вся эта посуда заполнена видимым и невидимым для человеческого глаза кусочками животного мира.
Чем больше мне дают увидеть тайн этого чудесного мира, тем больше я понимаю, почему туда не допускают людей, почему не видят этого места ни самолеты, ни спутники. Мы ведь очень разные. И так как большие светлые люди хотят спасти наш же и для нас мир, наверное, могут и желают этого только истинно верующие и любящие люди, а их единицы. В основном мы все хотели быть здоровыми и богатыми, а об окружающем нас видимым и невидимым миром пусть заботится кто-то другой.
Да возродит Господь в душах наших любовь и милосердие ко всему, что Он сотворил на земле ради нашего же блага.
Родненький юный Христос. Он только здесь в этом лотосе начал полностью познавать Свою силу и мощь, свои неограниченные возможности. Из Его земной жизни мы знаем, что Он мог оживлять умерших, мог стать невидимым среди толпы. «Но Он, прошедший посреди их, удалился» Евг. от Луки гл.4 ст.30