Хотя по правде сказать такие «цари» наносили римлянам незначительный вред, свирепствуя больше среди своих собственных соплеменников. Основной угрозой являлись огромные организованные и вооруженные массы людей. Которые стекались нынче в святой город Иерусалим и явно не с целью помолится. Этих людей объединяла ненависть к римлянам, в лице Сабина, которому они жаждали отомстить, и предпочитали лучше умереть в бою, чем подчиниться.
И город Иерусалим был переполнен добровольческими отрядами за освобождение. Заранее опасаясь бунта со стороны многочисленной толпы, собиравшейся в городе, Сабин отправил послов с письмом к Квинтилию Вару в Антиохию. Он настоятельно просил поддержать его, боясь оказаться захваченным в плен.
Люди толпились, собираясь в большое скопление. И как всегда рядом было несколько римских солдат, поддерживающих порядок. Но при этом стоящих немного в стороне, смотря с опаской на всё это. Они явно не хотели вмешиваться — число не на их стороне.
Иуда Галилеянин проходил среди этих людей — сегодня он был лишь одним из многих. Но скоро взойдет его звезда, как он считал. И он получит обещанную ему «силу Богов». Но пока приходилось обходиться своими собственными силами.
Он оказывается рядом с неистово спорящей и препирающейся группы людей. Они спорили о том, что делать с запрещенными изображениями, украшавшими римские гарнизоны в городе. В данном случае речь шла о символе императора и самого Рима.
— Уничтожить всё. Снести эти грязные статуи и разрушить дома этих свиней, осмелившихся украсить их своими образами и изображениями.
— Но посягая на римского орла, мы посягаем на самого императора. Как воспримут это в Риме?
— Долой этого императора, такого же грязного свиноеда, как и все римляне. Изрубить орла на куски!
— Время придет, и вся гниль Рима будет смыта с лица земли Израиля.
Иуда поддержал тех, кто призывал к уничтожению орла. Хотя сам он вполне терпимо относился к различным изображениям. Но люди больше следуют за тем, кто следует древним традициям. Их сердцу ближе верующий и религиозный человек, даже если он призывает к убийству.
— Мы станем сильны, и сам Рим, убоявшийся нашей силы не осмелится более вступать на землю нашу, — так Иуда отвечал им, призывая не боятся римского возмездия.
Народу скапливалось всё больше. Даже слишком много — они спорили, толкались, что-то яростно обсуждали, а некоторые недобро посматривали в сторону стоящих отдельно от других римских солдат. Контролировать такую толпу было сложно. Люди знали чего от них ждут, знали для чего их собирали и для чего вооружали.
Собравшуюся в городе вооруженную толпу людей разделили на три отряда, расположивших отдельно в разных концах. Один из отрядов занял ипподром в северной части города. Другой расположился вдоль восточной, южной и северной сторон ристалища. И последний третий отряд занял оборону, окружив царский дворец. Таким образом они оцепили римлян со всех сторон и держали их в осадном положении.
Сабин укрылся в высочайшей из башен дворца — в башне Фасаила, названной в честь погибшего в парфянской войне брата Ирода. Римские солдаты призванные поддерживать порядок в городе, также поспешили скрыться во дворце, где располагались основные части единственного легиона, который был у Сабина.
У него был выбор, оставаться окруженным в осаде и ждать помощи от Квинтилия Вара, или же попытаться разогнать эту толпу, имеющимися у него силами. И Сабин рискнул, дав легиону сигнал к наступлению против иудеев.
Увидев выступивших к храму римских солдат, толпа ринулась им навстречу, пуская в ход всё что было под рукой — летели камни, палки, дубинки, которые отскакивали от щитов и доспехов, не причиняя никакого вреда.
У кого были ножи и кинжалы, те пускали их в ход, не задумываясь. Кровь была пролита. Евреи массой наступали на солдат, пытаясь охватить тех числом. Когда человеку уже нечего терять, он бросает все свои силы в бой. А римляне беспощадно рубили всех, кто попадался. Начиналась бойня.
Белоснежные улицы заполнили реки крови. Повсюду валялись отрубленные пальцы, части тел и разрубленные трупы. Хоть римлян и было меньше числом, они всё же были лучше вооружены и благодаря своей военной выучке имели перевес над неопытной толпой.
Иудеев стали теснить, а они бежали, рассыпаясь, сталкиваясь, крича, и пытаясь увернуться от острых лезвий, рубящих всех, независимо ни от чего. Какой-то замешкавшийся старик, не удержавшийся в хлынувшем потоке людей, рухнул на землю, и тут же был затоптан своими же — кровь хлынула, кости трещали. Люди не замечая того, бежали по павшим товарищам, с кем еще недавно разговаривали и обсуждали предстоящее.