Сара смотрела на него испуганными глазами, не понимая что здесь вообще творится. Да и поймет ли когда-нибудь он сам? Мир вокруг рушился, а он продолжал стоять над ней, не решаясь что-либо выбрать.
Без змейки им было не выбраться из этих пещер. И соответственно Нахум был бы обречен, если ему не помочь. Но почему Эфраим так внезапно воспылал жалостью к тому, кого считал виновником его бед… Мог ли он вытащить их обоих? Хватит ли сил… Эфраим еще раз посмотрел на свою змейку, уютно устроившуюся на его ладони, словно бы ожидал от нее ответа, подсказки. Но решать приходилось самому.
Толчки, исходящие снизу, становились всё сильнее, а трещины расширялись, соединяясь в нескольких местах, образуя тем самым небольшие расщелины, из которых пробивались языки дымчатой мглы — белые и прозрачные. Они расползались по всему полу пещеры вместе с холодным воздухом. Да и сам окружающий воздух стремительно менялся, лаская ледяным дыханием. И особенно сильно это ощущалось по сравнению с прежней удушающей жарой.
Обвал щебня, камней и прочего мусора продолжался, осыпая всё вокруг. Нахум валялся на полу, прислонившись к стене, не рискуя продвинутся к выходу.
По его левому виску стекали струйки крови, а само лицо было покрыто едкой серой пылью. Не его могилой должна была стать эта пещера… Но он сам отдал фигурку, а теперь лежит здесь брошенный и оставленный всеми… Каждый сам за себя в этом мире, не так ли? И не стоит ждать помощи от людей. Да ведь и сам Нахум не помог бы никогда другим… Каждый получает то, что заслуживает.
Его ноги уже полностью скрылись в этом белесом тумане, а гулкие звуки из образовавшихся расщелин всё больше нарастали, скребясь и пробиваясь к нему, когда перед ним внезапно появился человек.
Даже лучше было бы сказать, что из этого тумана проступил некий силуэт человеческой формы. Всё происходило словно бы во сне — как будто они находились в иллюзорном и призрачном мире, в некоем неизвестном измерении, где время останавливалось, замедляя свое движение. Сил подняться уже не было — сдайся или умри… И тут же прямо перед собой Нахум увидел протянутую руку, обхватив ее.
Эфраим пытался разглядеть Нахума в этом сплошном тумане из пыли, так как точно не знал, где он находился в последний раз. Сару оставил в безопасности — по-крайней мере тот коридор не обваливался и не рушился. Но там было довольно темно и мрачно, и это ужасно пугало ее. Она не хотела его отпускать от себя, и ему стоило не малых усилий, чтобы решиться оставить ее там одну.
Им надо было уходить, бежать и немедленно, а он оставался… и ради чего? Ибо он больше ничего не должен был этому человеку, а уж тем более рисковать жизнью, но что-то внутри него говорило об обратном. Жалость и сочувствие.
Это напоминало прежнего Эфраима, тот который был еще до всех этих волнений и передряг, возникших в последнее время. Тот старый Эфраим был готов помогать всем и жалел всех. Но жизнь показала ему свою суровость и жестокость, так почему же сейчас он рискует собой ради этого человека? Он не знал…
И в этом сплошном тумане ему всё же удалось разглядеть некий человеческий силуэт прямостоящий на противоположной стороне, за каменным пандусом. Сосредоточившись на этом силуэте, Эфраим переместился прямиком туда, едва не попав под очередной град пыли, но никакого стоящего человека не обнаружил. А был только валявшийся полусидя-полулежа Нахум, протягивающий свои руки, словно бы сжимая что-то в воздухе.
Списав всё на искажения тумана и обман зрения, Эфраим схватил Нахума за плечо, и обернувшись к тому коридору, где оставил Сару, собрался было уже переместиться туда, чтобы забрать и ее. Но тут его внимание привлекло то, что появилось из образовавшихся от подземных толчков расщелин в каменном полу.
Сквозь белесый туман из этих трещин прозмеилось нечто похожее на щупальце. Оно было довольно плотным с явным утолщением у основания. Грязно-серое с наружной стороны и почти телесного цвета на своей внутренней стороне — там где мелкими рядами располагались присоски.
Появилось оно из ближайшей к Эфраиму и Нахуму расщелины. И только поэтому они заметили это щупальце первым. Но были и другие — из остальных трещин появлялись точно такие же щупальца и отростки, скрытые прежде от их взора туманом. Они мягко проскальзывали по каменному полу, продвигаясь к своей добыче на ощупь.
Многочисленные щупальца были гибкими и сильными. Сверху они были покрыты незаметными с виду призматическими ресничками, видимо благодаря которым и ориентировались в пространстве.
Одно из щупалец чуть надулось, как мускулы на руке, когда ее сгибают, и вызывающе вытянувшись, резко бросилось к левой ноге Эфраима. И обвившись вокруг голени, схватило его, подбросив в воздух.