Если честно, я испугалась: просто знала, что люди способны на многое, а некоторые даже на все. Мать Разиных может и не зло в последней инстанции, но угрозу попытается исполнить, хотя бы для того, чтобы ткнуть меня в свое могущество. Сомневаюсь, что ей нужна внучка из желания любить и заботиться. Тем более Катюша и так жила с матерью и бабушкой, которые безумно любили ее. Я не миллионерша, но мой ребенок не нуждался!
Дозвониться Ярославу и узнать, в курсе ли планов своей матери, мне не удалось. Два дня прошли относительно тихо: я бесконечно прокручивала в голове возможное развитие событий и понимала, что закон на моей стороне, по всем фронтам! Никто у меня не сможет отнять дочь!
О настырном прокуроре совсем забыла, да и он никак не напоминал о себе. Видимо, потерял интерес и переключился на кого-то доступней. Может, на невесту? Не завидую ей. Мне показалось, что Дима из тех, кто не умеет любить. Робот, не человек.
В тот вечер у меня только началась тренировка по зумбе, когда позвонила мама. Не знаю, сердцем ощутила, что нужно ответить.
— Аленушка, — мама рыдала, — пришли какие-то люди. Катюшу забрать хотят!
— Кто? — кричала в телефон. — Кто, мама?
— Из опеки! Они с полицией!
— Еду! — посмотрела на женщин, заканчивавших разминку. — Извините.
Выбежала из зала и бросилась к Ксюше на ресепшен:
— Замени, пожалуйста, дома проблемы.
Я не стала дожидаться ответа и переодеваться, на ходу вызвала такси. Каждая минута ожидания машины, а потом поездка, длившаяся вечность, сводили с ума. Я не стала ждать лифта, влетела на четвертый этаж. Ключи найти не могла, начала стучать, пока не дернула ручку — дверь открыта.
— Мам! — позвала громко. — Мама!
Она выбежала на голос, заплаканная и растерянная:
— Они забрали ее. Нашу девочку забрали, Алена…
— Как забрали! — кричала я. — Кто? На каком основании? Они не имели права!
Не имели ведь? Правда же?
— Они предъявили удостоверение, и я впустила, — заикалась мама. — Сказали жалоба поступила, начали по квартире рыскать, осматривать. Сказали, что условия у нас не подходящие…
— Что за бред?!
А где тогда подходящие?! Может в семьях, где родители алкоголики, а дети никому не нужные?!
— Про твою репутацию и моральный облик говорили. Мол, в клубе работала, про стриптиз что-то.
— Ясно…
Это она, Тамара Николаевна Разина. Угрозу исполнила. Наплела с три короба. Без Ярослава не обошлось: не знаю уж с умыслом или без рассказал про мою жизнь, а там уж маман нафантазировала и напридумывала. Проститутку нарисовала.
— Они сказали, куда повезли Катюшу?
Опека не имела права отдать ее Разиной. Но они и забрать ребенка без постановления суда не могли! Но ведь сделали!
— Сказали, что повезут в учреждение временного пребывания, а потом суд определит.
Я бросилась в спальню и достала документы. Я не оставлю своего ребенка в этом месте ни на одну лишнюю минуту! Драться с ними буду, а дочь не отдам! Никто не имел права забирать у матери родное дитя! Никто!
Выбежала из квартиры, одновременно штурмуя интернет: куда ехать? Где искать? Может, в полицию? Ведь это все незаконно!
— Куда торопишься?
Я оторвала глаза от телефона и встретилась взглядом с Небесным. Преследует меня, что ли?! Сейчас вообще не до него!
— Убери руки! — сбросила с плеч ладони. — Оставьте все уже меня в покое!
Я хотела обойти высокую фигуру, но он не позволил: удержал, пытливо в глаза заглядывая.
— Ты плачешь? — нахмурился Небесный.
Я даже не заметила своих слез: это от бессилия и жалости к себе. Мгновение слабости.
— Оставь меня. Мне нужно ехать за дочерью. Ее забрали, — всхлипнула, не сдержавшись.
— Расскажи, — потребовал сухо и деловито.
— Опека пришла. Натравила внезапно объявившаяся бабушка. Она хочет мою Катюшу себе забрать.
Дима достал телефон и снова ко мне обратился:
— Давай документы ребенка. Твой паспорт у меня. Отец кто?
Я сомневалась секунду. Сейчас приму помощь даже от самого дьявола и уж тем более от прокурора.
— Семен Разин.
Дима вскинул бровь, но промолчал.
— Уверена, что это дело рук Тамары Николаевны Разиной.
— Жди, я позвоню, — затем взял меня за подбородок, а в глазах хищный блеск. — Никто у тебя не заберет дочь, — произнес тихо и уверенно. Потом ушел. А я осталась стоять у подъезда с четким пониманием, что за его помощь придется заплатить. Высокую цену. Все, что есть отдать. Себя отдать.
Глава 10
Дима
— Дмитрий Александрович, — после стука ко мне вошла помощница, — на предварительном слушании Разину назначили залог.