Я потянула полотенце, оставшись голой перед зеркалом. Такая как вчера, неделю, месяц назад. Ничего не изменилось внешне, но внутренне мое тело было иным: перестраивалось и усиленно работало, охраняя новую жизнь во мне.
Положила руки на живот — такой же плоский, совсем не заметно изменений. Срок очень маленький. А у нее? Ира на какой недели? Мы обе беременны от одного мужчины, только она назовет его мужем, и ее малыш родится. А я останусь темным воспоминанием, порочной тайной, любовницей, и мой ребенок умрет во мне.
Конечно, меня мучил вопрос, настойчиво лезло в голову: а что если? Если бы сказала Диме о беременности, была бы хотя бы толика вероятности, что выбрал бы меня? Не ее, Иру, свою невесту, девушку из обеспеченной семьи, а меня, любовницу с одним ребенком на руках и другим под сердце, без связей богатых родителей?
Нет. Не выбрал бы. Для такого поступка Дима слишком прагматичен и циничен. Наши отношения — мезальянс по меркам его общества. Ему нужна женщина с родословной и деньгами. На ней Небесный и женится.
Я не почувствовала, увидела, как одинокая слезинка покатилась по щеке. Тут же ударила себя по лицу, потом еще, пока сознание не прояснилось.
— Соберись, тряпка! — приказала той растерянной и слабой Алене, смотревшей через зеркало. Ей больно, она страдала. А я не могла позволить себе этой слабости. Мне предстоит сложный период, нельзя рассыпаться карточным домиком.
— Мамя! — услышала голос дочери. Ради нее должна быть сильной!
Я быстро оделась, чтобы не видеть свой живот, будто бы это как-то отменяло наличие внутри меня нового человека. Но это решаемо. Решаемо…
В десять утра у меня был назначен визит в женскую консультацию. Гинеколог выслушала, осмотрела и предупредила:
— Вы понимаете, что у вас отрицательный резус-фактор, и прерывание беременности может крайне негативно отразиться на последующем зачатии и вынашивании ребенка?
— Я понимаю, — ответила тихо, нервно переплетая пальцы. — У меня уже есть дочь, поэтому… — пожала плечами и перевела взгляд на врача. — Мне хватит.
— Алена Владимировна, — она прочитала имя на медицинской карте, — вам всего двадцать три, вы еще захотите детей.
— Возможно. Но этого я не хочу, — старалась, чтобы мой голос звучал твердо.
Гинеколог покачала головой и достала направление.
— Хирургический аборт вам строго противопоказан, — сухо проговорила и достала календарь. — По срокам проходите для медикаментозного, — и записала в лист: — Срок пять недель. Держите.
Я посмотрела на дату — третьей сентября.
— А почему не раньше? — проговорила шепотом. Неужели это карма? У Димы свадьба, а у меня аборт… — Разве не нужно торопиться?
— На вашем сроке положено сорок восемь часов тишины. Подумайте хорошо, Алена Владимировна. Это непростой выбор… Подумайте.
Мне не нужно обдумывать и ждать. Я все решила. Сразу знала, как поступлю. Именно с этой мыслью вышла из поликлиники. Мне не нужно время. Оно только сбивает, сомнениями сердце наполняет, боль причиняет.
— Да? — дрожащими пальцами ответила на вызов. Номер не определился, и я понадеялась, что это ОН. Напрасно…
— Привет, Лёна.
Это Ярослав. Я прикрыл глаза, проклиная день, когда пошла в чертов клуб и встретила его брата. Когда же они все оставят меня в покое?!
— Ты вернулся? — даже я слышала, насколько обреченно звучала. Чем мне сулил этот звонок? В курсе ли Ярослав про выходку матери?
— Да. Нам нужно встретиться. Где ты сейчас?
— Домой еду.
Я, естественно, не собиралась посвящать его в свои проблемы, но отказать во встречи не могла себе позволить.
— Через час подъеду к тебе.
Мне оставалось только надеяться, что Ярослав — адекватный мужчина, каким мне всегда казался, а не великовозрастный маменькин сынок.
Катюша была в садике, а мама поехала в торговый центр: так, посмотреть, прицениться, померить и заказать понравившееся на маркетплейсе. Я одна встретила Ярослава. Он выглядел непривычно расслабленным, менее строгим и улыбался теплее обычного. Джинсы, светлый джемпер, темные очки-капли — выглядел, как модный денди с Патриарших, а не солидный дядя, ворочавший теневым бизнесом Москвы.
— Хорошеешь с каждым днем, — заметил вместо приветствия. — Улыбнись, — легким движением коснулся моего подбородка. Я отступила, пропуская в квартиру. — Одна? — с любопытством осмотрелся.