Мои ноги превратились в желе, от быстрого поворота или от мужчины, я не была
уверена. Я инстинктивно прислонилась к нему, убеждая себя, что делаю это для
поддержки.
Леви изменил позицию, подвинув ногу между моих ног. Он усилил хватку на моей
талии и положил руку мне на бедра. Я чувствовала его, когда он подвигал своими
бёдрами.
Горячее желание горело во мне.
Моя голова кружилась от страсти. Я положила голову ему на плечо, и Леви
уткнулся носом в мою обнаженную шею. Если он не остановится, у меня возникнет
соблазн сорвать с него рубашку, толкнуть на пол и показать гостям свадьбы такое шоу,
которое они никогда не забудут.
Губы Леви скользили по моей шее и за моим ухом. Его горячее дыхание обожгло
кожу и заставило меня задрожать.
Я хотела, чтобы он остановился, но сомневалась, что он услышит меня или что я
вообще смогу сформулировать хоть одно слово. Все, что я слышала, это стук его сердца и
шум крови у меня в голове. Я молча молилась о самоконтроле.
Леви глубоко вдохнул мой аромат.
— Боже, Вероника, что ты со мной делаешь, — он прикусил мочку моего уха,
вызывая волну мучительного желания, пробежавшего по всему телу.
И он обвинял меня в том, что это я что-то делала с ним?
Мне как-то удалось развернуться и посмотреть Леви в лицо. Мои глаза
сосредоточились на его губах. Мир вокруг меня был размыт. Мы с Леви перестали
раскачиваться. Мы просто стояли, держась друг за друга.
Поцелуй его!
Громко выдохнув, я прошептала:
— Я не могу, — подняла глаза. Он смотрел на мои губы. Выглядя обеспокоенным,
неуверенным и испуганным. — Я просто не могу.
Существовали вещи, которые я должна сказать, вещи, которые я хотела, чтоб он
услышал и понял. Ко мне вернулось самообладание, звуки и шум вокруг нас тоже
вернулись.
— Вероника, не надо, — он удерживал мои руки в своих, прижимая их к своей
груди. — Не уходи.
Я бы могла попросить его о том же.
Сейчас не время и не место. Это была свадьба его лучшего друга и его кузины,
свадьба моих друзей. Вокруг нас было слишком много людей. Слишком много
вопросительных и любопытных взглядов. Слишком много свидетелей моего
надвигающегося горя. Я вырвала руки из его хватки и сделала шаг назад. Обошла
танцующих людей и снова ушла прочь от Леви.
~о0о~
Лишь с луной, освещающей мой путь, сняв туфли и неся их в руке, я направилась в
маленький, укромный садик. Каменная дорожка, украшенная арками из роз Пьер де
Ронзард, вела к одинокой деревянной скамейке.
Вздохнув от облегчения, я села, успокоила дыхание и прислушалась к журчанию
воды в маленьком пруду, обращенном к саду. В тишине мысли в голове прояснились.
Настало время мне набраться смелости - отрастить хребет, как сказала бы Чейз - и
позволить Леви узнать, как серьёзно я к нему отношусь, независимо от его планов по
отъезду, независимо от боли, которую он причинит мне.
Я поиграла с подолом платья, репетируя про себя речь, выбирая правильные слова.
Сегодня вечером, после того, как Джейк с Сандрин уедут, я должна поговорить с ним. Я
вздохнула и пообещала себе: Леви должен узнать о моих чувствах, но я не буду просить
его остаться.
Мягкий ветерок пронёсся мимо, принося аромат роз. Я обняла себя, чтобы
защититься от холода, но он остался, даже когда ветерок стих.
Под ясным ночным небом, мерцанием звёзд и светом луны, вышел Леви и пошёл
вперёд, уперев руки в бока. Его глаза манили к себе. И мое сердце ускорило ритм, пока я
ждала, когда он дойдёт до меня.
Это был именно тот шанс, которого я ждала, и на этот раз я не собиралась убегать.
Проводы
Его походка была неторопливой и уверенной. Его цель была прямо перед ним: я
Я стояла с дрожащими ногами и ждала, когда же это произойдет.
Вдалеке я услышала, как группа играет Этта Джеймс «Наконец-то».
Когда он дошел до меня, я вдохнула его аромат, так же как делала, когда мы
танцевали. Мне недоставало его запаха. Леви пах ещё приятней, ещё заманчивее, ещё
слаще и сексуальнее, более мужественно.
Я не смела смотреть ему в глаза, когда он всем телом прижался ко мне. Мурашки
пробежали вниз по спине, и тепло потекло по моим венам.
Руки Леви накрыли мой затылок, и он провел пальцами по моим волосам, заставляя
меня откинуть голову назад и раскрыть губы.
— Вероника, — его голос был таким же мягким, как ветер, когда он, умоляя,