- Якобы, "по делам", - проронила Антонина Васильевна с таким видом, что мне сразу стало понятно, что она ни капли не верит в эти "дела".
Я нахмурился. Куда это моя Стася могла ездить? По каким делам? Ничего про неё не знаю - и как же это бесит! Ничего, буду исправлять ситуацию!
- А как часто она уезжала? - продолжал я внедряться в подноготную жены, пока фиктивной, но это временно.
Должно быть, внимание порядочного мужчины, не маньяка, не вора, не бандита, пробудило женскую суть в усохшей Антонине Васильевне, потому что она принялась щебетать как птичка, прямо-таки разливаться соловьём. Я слушал и подпевал, в нужных местах задавая вопросы и направляя её ум в нужную мне стезю. Ответы наматывал на ус - у меня нет усов, читатель, и бороды нет: вместо неё двухнедельная щетина, побриться не успел, - поэтому сведения я наматывал, конечно, на свою память: целый отдельный ресурс в мозжечке выделил, специальный файлик создал "Стася". Буду складывать в эту ячейку всё, что о ней узнаю. А узнать я собирался если не всё, то очень многое: личная жизнь Стаси пробудила во мне непобедимое любопытство. Посвящу этому всё свободное время; я сейчас как раз не работаю, так что его навалом, не знаю куда девать. Потому и пью.
Да и потом, муж я ей или кто?! Хотя бы перед людьми; Антонина Васильевна всех непременно оповестит, что Стася давно уже замужем, да только скрывала, негодница! Такого мужа прятала! Убежала от него, бросила! Причём удрала, по настоящему, кстати - и это неприятно. Ничего, мне бы только найти мою Кареглазку - тогда заставлю её изменить обо мне мнение. Я ж упорный. Целовать она меня целовала, значит, нравлюсь я ей. Как мужчина. А остальное не важно. Пожениться по-настоящему всегда успеем. А сейчас, пока невеста неизвестно где ездит, и так сойдёт. В-общем, благославлённый Антониной Васильевной на поиски жены, я медленно, через силу, допивал четвёртую чашку чая - распух, как бегемот! - с тем, чтобы сразу после отправиться по адресу, который она мне дала. Добрая старушенция, порядочная. Семью разлучать не стала.
Адрес достался этому накопителю информации случайно - по собственному признанию Антонины Васильевны. Ага, а сама-то небось днюет и ночует в прихожей, только и знает, что подглядывать за соседями! Впрочем, опровергать это наглое враньё не стал: себе дороже. По сведениям, добытым из первоисточника, месяца три назад к Стасеньке приходила какая-то женщина. Антонина считает себя местным стражем порядка, поэтому она смотрела в дверной глазок до тех пор, пока не убедилась, что незнакомка не какая-нибудь мошенница, а действительно знакомая Насти.
- А то, шляются тут всякие. - Кажется, это был камень не в мой огород, но всё равно я почувствовал себя неловко.
- А пить-то вы бросили? - внезапно, без всякой связи с предыдущим, подозрительно вопросила старушенция и воззрилась на меня своими очками. Я сглотнул и признался - как в прорубь прыгнул, честное слово!
- Да! Бросил! Со вчерашнего дня! Как Стасю узнал - сразу бросил.
Она, наверное, подумала, что мы встретились где-нибудь на улице, а я вот что тебе скажу, читатель: Стаська на меня плохо действует. Неудобно стало напиваться. Меряю себя её глазами - вот до чего докатился!
- Вы говорили про знакомую Стасеньки. - поспешил я вернуть бабулькины мысли в правильное русло. Пусть лучше рассказывает, а не вопросы задаёт - а то от её инквизиторских очков мне хочется бежать куда подальше.
- - Анастасия ей так обрадовалась! - с ноткой удивления в голосе отметила Антонина Васильевна. Значит, друзей у Стаси мало, сделал я вывод. - Только когда она впустила к себе эту женщину, тогда я и отошла от глазка. - заявила Антонина Васильевна таким голосом, будто в одиночку спасает мир, а ей даже за это никто простого спасибо не скажет! Я понял намёк и не побрезговал грубой лестью:
- Какая вы!.. - восхищения хватило только на первые два слова. Нерешительно замялся: сказать "отличный шпион"? Не оценит - ещё выгонит меня. А как иначе назвать откровенное шпионство в голову не приходило. Пауза стала затягиваться: и вот уже из ласковой и доброй бабуси Антонина Васильевна начала превращаться в разгневанного дракона. От отчаяния на своё тугодумство выдал первое, что подвернулось на язык:
- Ответственная! - вскрикнул я, и, надо же, это оказало магическое действие: из дракона, который хотел сжечь меня дотла прямым огнём из носоглотки Антонина Васильевна снова превратилась в милую, приветливую бабушку, расположенную и дальше делиться со мной своими бесценными наблюдениями. Я незаметно сглотнул и с облегчением выдохнул. Пронесло!