- Я вам что сказала? - всё так же проникновенно дудела в свою дудку Валентина.
Охранники прониклись осознанием своей вины: побледнели оба, чуть ли не затряслись. Я поразился: это каким же надо обладать даром убеждения, чтобы у двух тупых дубин прорезали проблески интеллекта?!
- По-видимому, вы предпочитаете игнорировать мои просьбы... - меланхолично заметила красотка. Стерва она, вот кто. Причём, отменная - таких ни с кем не спутаешь. Вон как парней коряжит, чуть не в обморок не упали.
- Ну что вы... - пробормотал один, - Как можно?
- Оказывается, можно! - таким тоном, словно сама удивлена, отрезала Валентина.
- Мы только... - проблеял мой первый знакомец.
- Я вижу. - скучающе перебила его Стерва.
- Мы...
- Уволены. - равнодушно докончила она за него.
- Что? - удивился я: так быстро? За что, интересно? Не то, чтобы во мне жажда справедливости прорезалась, да ещё к этим бугаям. Нет; просто интересно же на что способен человек. Подругу Стаси мне лучше узнать поближе.
Она слегка повернула голову в мою сторону: глаза-то в очках, не видно на кого смотрит. Но я догадался, что на меня. Ух, какое холодное у неё лицо! Прямо Снежная королева. Ещё одна отмороженная.
Кажется, она решила, что моя персона не заслуживает внимания с её высокой колокольни. Окно начало закрываться. Вскрикнув, я рванулся к ней. Уустить её, когда только она может знать где Стася? Ни за что!
- Валентина! - крикнул я, а боковым зрением увидел, как охранники вздрогнули, дёрнулись, будто хотели задать стрекача, потом кинулись ко мне - наперерез. Но я уже подскочил к машине и всунул руку в окошко. - Валентина, постойте! Мне надо с вами поговорить! Вопрос жизни и смерти!
Решив выслужиться, охранники набросились на меня оба - болваны, думают, что их возьмут обратно, что ли? Да ни фига! Ох, больно! В печень бьют, собаки! Развернулся, вмазал одному, не выпуская второй рукой стекла.
- Вперёд. - спокойным как айсберг тоном велела Валентина.
- Стойте! - закричал я. - Скажите, где Стася?
Разъярённые сопротивлением - они-то думали, что скрутят меня в два счёта, а тут снова перед хозяйкой опозорились, бугаи разошлись не на шутку. Машина тронулась с места. Больше я держаться за окно не мог: приходилось выбирать: или сведения о Стасе или своя жизнь: ну, ладно, здоровье. А, что, мне и здоровье дорого! Предлагаешь растранжирить в драках последнее, да, читатель? А кто будет Стасю искать, если они мне всё переломают?! Представив себе, как я лежу, весь перебинтованный, в больнице, а Стаська без меня... одна... плачет... я озверел.
Захватив в захват руку сволочи, которая мне уже всю печень отбила, я резко нажал - хрустнула кость. Мужик завопил от боли, но мне было всё равно. Я ведь говорил, тебе, читатель, не им, но всё равно, что лучше меня до бешенства не доводить. Второму, который дёрнулся было достать пистолет, я сделал подсечку. Удар в нужную точку на шее - и он валяется бездыханным тюфяком. Да не убил я его, не убил, читатель! Надо оно мне - потом остаток жизни за решёткой сидеть?! Мне Стасю спасать надо! Второго вывел из строя так же.
И резко обернулся на раздавшиеся позади меня громкие апплодисменты. С неприязнью уставился на Стерву, сидевшую в машине и смотревшую на меня с насмешливой улыбкой, неприятно кривившей ей губы. Она демонстративно похлопала мне ещё, а я почувствовал, что неприязнь, которую я к ней испытал - с первого взгляда, что удивительно! - медленно переростает в нечто большее.
- Браво! - наконец, угомонилась она. Я молча смотрел на неё и не шевелился.
Подобные ей признают только позицию силы - другого языка не понимают. Но уж если эта гордячка заставила шофёра вернуться, значит, ей что-то от меня надо, а раз так - пусть первая разговор начинает! Такая маленькая месть за насмешку. Она помолчала немного, выжидая. Должно быть, ждала, что я снова к ней брошусь, буду умолять о чём-нибудь... Не дождалась, хищно улыбнулась и лениво подколола:
- Какой вы, однако... молодец. - неприкрытая насмешка, резанувшая по ушам, больно задела меня. Постарался сделать вид, что до меня, адресата, дошла только похвала, а ехидство потерялось по дороге. Не удалось: по её губам, намазанным тёмно-вишнёвой помадой, проскользнуло змеёй удовлетворение. Тогда решил платить той же монетой:
- Ну что вы, какой там молодец!.. - притворно смутился. - Вот какая вы красавица - зашибись!
Её лицо мгновенно сменило маску расположения на привычное отчуждённо-ледяное выражение.
- К делу. - куда до её голоса северному ветру - заморозит, и не заметишь!
- К делу. - согласился я. Размазывать кашу по тарелке не хотелось: не самый она приятный собеседник.