- Что за ...?! - тебе не надо знать таких слов, читатель! Честно скажу, ругался я как сапожник. А кто бы не ругался, когда его так будят? По-человечески нельзя было?! Я теперь на мокрую мышь похож! Ещё простужусь, заболею - зачем Стаське больной мужик?! Пока я приходил в себя Агафья спокойно смотрела на меня, чуть прищурившись и склонив голову набок. Она была похожа на маленькую птичку, с интересом наблюдающую за червяком. Мне стало не по себе от её пристального, изучающего взгляда, и я понизил голос. Повозмущался ещё, конечно - но больше для порядка.
- Что же вы, Федя, обещались работать, а сами?.. - разочарованно-укоряюще произнесла она.
- Да я не отказываюсь! - принялся оправдываться я: неожиданно стало стыдно за то, что кричу на пожилую женщину - как-никак она меня ночью приютила. Ещё и накормила. - Просто я не люблю, когда меня так будят.
- А как вы любите? - устало вздохнула она.
- Ну... - замялся я. Бутылочка, мой друг, меня будит - но не говорить же ей этого. - Ну, поесть бы чего-нибудь... В смысле, запахом... Когда вкусно пахнет едой, я хочу сказать. - путано поделился я своими желаниями.
- Тогда вытирайтесь и приходите на кухню. - протянув мне полотенце, сказала Агафья, - А от воды вам никакого вреда не будет. - заверила она меня и ушла. Я нервно передёрнул плечами и принялся вытираться - холодно ведь! Закалка - это, без сомнения, здорово, но я уже не тот, что был! Это раньше я мог на морозе снегом растираться, водой обливаться - да что угодно делать - и не заболеть! Поэтому я поспешил вернуться в дом. Оделся - трусы пришлось снять и повесить сушиться, потому что вымокли насквозь. Прошу прощения, читатель, за интимные подробности - это всё Агафья виновата!
На кухне мня встретила не Агафья, как ожидал, а валентина - и отнюдь не доброжелательно.
- Приняли душ? - съязвила она; я стиснул зубы и уселся за стол. А она всё не успокаивалась:
- Что-то вы рано сегодня поднялись! Вместе с солнцем решили вставать?
Я оскорблённо выпрямился, она злорадно усмехнулась, обрадованная, что её ядовитая стрела попала в цель. "Ну нет, милая, такого удовольствия я тебе не доставлю!" - решил я и с самой ласковой улыбочкой ответил:
- Именно так, Валечка! - порадовался, что "Валечка" её задела за живое и бодро продолжил: - мне ведь сегодня столько надо успеть сделать: дверь починить, полку повесить, ну, и что ещё Агафья Львовна попросит...
- И вы прям так и выполните её просьбу? - накинулась она на меня, как кобра.
- Ну, не всякую конечно. - пошёл я на попятный: буду я раскидываться такими обещаниями! - Но помочь по хозяйству - помогу.
- Посмотрю я как вы поможете! - презрительно откликнулась она.
- И посмотрите. - стараясь держаться невозмутимо, ответствовал я. - Увидите!
- Увижу! - мрачно пообещала Валентина. - Лишь бы ваша помощь не закончилась так же, как вчера! - прошипела она, намекая на битые побрякушки. Я не смог сдержать удивления:
- Какая муха тебя укусила?! Она резко отвернулась от меня и принялась сердито громыхать посудой. Положила мне кашу и брякнула тарелку на стол. Потом скинула с себя фартук и вылетела из кухни. Я проводил её потрясённым взглядом. В самом деле, что это с Валькой? Она такой ещё ни разу не была: едкой, взъерошенной... Пока ел, решил выяснить в чём дело - но сперва дать ей остыть: а то у нас только ссора выйдет, и больше ничего. Пусть пересердится. Вот, даже кашу испортила - совсем невкусная!
Доев, я вышел в коридор, где уже всё было прибрано и пол вымыт. Внимательно осмотрел место крепления полки, усмехнулся: она же на соплях держалась - потому и упала! - и позвал Агафью Львовну.
- Здесь я, Феденька! - донёсся до меня со двора её голос. Я вышел к ней. - Покушали?
- Да. Невкусно было, но это ничего. - спохватился, добавил "спасибо". Она тсранно посмотрела на меня и повела на экскурсию по двору, показывая где что нужно сделать. Я её слушал, слушал и у меня глаза на лоб полезли. Она действительно думает, что я должен переделать за один день работы на полгода вперёд - только за то, что переночевал на её скрипучей старой тахте?! Я до рези в глазах вглядывался в оживлённое лицо Агафьи Львовны, стараясь понять серьёзна ли она. По-видимому, да: с таким предвкушением она жаждала преображения всех перечисленных мне мест, ожидающей моей "сильной мужской руки" - так она выразилась.
Скажу тебе честно, читатель: я был настолько поражён, что просто слушал её и не мог выдавить из себя ни звука. А бабка, приняв моё молчание за согласие, разливалась соловьём. "Может, она того? - с опаской подумал я. - Надо с ней поосторожней!" Поэтому жгучее неодобрение я начал выражать кротко, как ягнёнок: