Выбрать главу

   Из баньки я вышел заново рождённым. Розовым, довольным и готовым любить весь мир. А когда я пришёл на кухню и увидел накрытый стол, моё чудесное настроение стало превосходным.

   - Как вкусно пахнет! - воскликнул я, втянув в себя запах борща и пирогов.

   - Садись, Феденька, садись! - захлопотала Агафья Львовна. Мы с ней во время работы, уже ближе к вечеру, на ты перешли - так сроднились. Я уселся, и передо мной тут же появилась тарелка с борщом, который я умял на раз два три и попросил добавки.

   - Кушай, Феденька, кушай! - приговаривала Агафья. Я и кушал.

   - Вкуснотища невероятная! - с набитым ртом похвалил я хозяек. Когда с борщом было покончено, перешёл к пирогам - пальчики оближешь! Пожалел, что налопался борща: в животе места совсем не осталось. Силой воли всё-таки пропихнул в себя два пирога. И отвалился от стола: слов благодарности не жалел - поди найди в наше время хозяйку, чтобы так вкусно готовила!

   - Чувствуется добрая рука. - с видом знатока сказал я и блаженно погладил живот, набитый как барабан. Если я так есть буду, скоро на меня не налезет ни одна вещь из гардероба "бывшего". Кстати, почему его вещи у неё остались? Но спрашивать сейчас и нарушать общую атмосферу гармонии и покоя не хотелось: мало ли какие у неё с этим воспоминания связаны. Завтра спрошу.

   - Опа-на! - вдруг вскрикнул я. - К Стаське-то я так и не сходил!

   Вскочил и хотел броситься на улицу, как Валентина произнесла:

   - Я ходила - она ещё не приехала.

   - Да? - успокоенно выдохнул я, снова опускаясь на сту. - А то я уж было испугался.

   - Испугались, что Анастасия приехала? - съязвила Валька, но добродушно: она тоже попарилась в баньке и теперь держалась почти как обычно. Банька и пироги и мне придали доброжелательства, потому что я рассмеялся:

   - Испугался, что не я первый её встречу. Кстати, куда она уехала?

   Они переглянулись и Валька - известный игрок в молчанку - слукавила:

   - Спросим её, когда приедет.

   - А вы, конечно, не знаете? - ухмыльнулся я, складывая руки на груди. Они синхронно покачали головами. "Так я вам и поверил!" - подумал я, но странным образом, не разозлился: умиротворение, разлитое по телу, никуда не делось. - А, у Стаси спрошу. - махнул я на них рукой. - Возвращалась бы уже поскорей!

   - Скоро она уже приедет, Федьенька, скоро! - заверила меня Агафья. - В среду ещё должна была вернуться...

   - В среду? - насторожился я. - Может, что-то произошло?

   - Нет, не думаю... Она и раньше задерживалась.

   - Так она тут по работе? - ненавязчиво уточнил я, скармливая Чернышу кусок пирога. Любопытство, подпитанное борщом, вспыхнуло во мне ярким пламенем.

   - Да, по работе. - вмешалась Валентина. К ней вернулся утренний жёсткий голос, а у губ образовалась горькая складка.

   - Ладно, пошёл я. - не желая участвовать в разборках, я встал со стула, пожелал всем спокойной ночи и ушёл к себе на тахту; хоть и старая, тахта всё же поудобней моей кровати - уж очень та продавленная! Разлёгся я на ней, как барин и стал думать о Стасе - как она меня встретит, когда увидит. Понадеялся, что Валентина не станет на меня поклёп возводить - у неё язычок острый! - я ведь ей как никак жизнь и честь спас. "Может, Агафья доброе словцо замолвит - а я ещё завтра поработаю!" С такими мыслями и уснул.

   Утро встретило меня ласковым Агафьевым голосом и болью в мышцах.

   - О-ох! - проскрипел я, садясь на тахте. Спина болела, мышцы, отвыкшие за годы сидячки, от нагрузок, бурно протестовали против изменения образа жизни. - Ух! Спина болит. - пожаловался я Агафье.

   - Сейчас я тебе, Феденька, мазь вотру. - с сочувствием покачала она головой и побежала за мазью. Я тем временем окончательно проснулся. Хорошо, что Агафья не стала меня будит ледяным душем!

   Через час, умывшись и позавтракав, я снова почувствовал себя человеком. То ли мазь такая волшебная оказалась и подействовала, то ли сам размялся, но спина болела уже вполовину не так сильно. Решив не обращать на неё внимания - я всегда так делаю, когда что-то болит: так оно лучше проходит, я вышел во двор. Полюбовался на повешенную мной дверь, пооткрывал, позакрывал её для пробы - хорошо! И не скрипит совсем. Одарил баньку любовным взглядом, обвёл двор глазами и спросил у Агафьи:

   - Ну, что мы сегодня делать будем?

   Она озвучила мне новый список работ; я важно кивал, время от времени вставляя свои замечания. Она соглашалась - чаще не соглашалась - и предлагала своё решение. Всё обсудив, решили начать с главного: крыльца. Оно шаталось, как шальное; не знаю на чём ещё держалось. Отодрав от крыльца боковые доски, я заглянул, так сказать, во внутренность. Все опоры насквозь прогнили - счастье, что не рухнули до сих пор.