Дед мне понравился, он выставил сразу из кабинета всех полковников, оставил переводчиков и сказал:
— Сынки, у меня на вас надежда, вы лицо нашей страны, берегите ее авторитет своим поведением. Не уподобляйтесь некоторым военным специалистам. Они живут здесь как в лесу: копят фунты, чтобы купить машину. Поэтому едят хуже бедных арабов, не посещают культурных исторических мест. Будьте выше этого! Когда вернетесь — сможете рассказать, что такое Египет. С любыми вопросами — напрямую ко мне, без всякой субординации.
Так началась моя двойная жизнь в Египте. Жизнь советского разведчика, прикрытого крышей военного переводчика. Было у меня и другое прикрытие — журналиста агентства печати «Новости». Но этим прикрытием я мог воспользоваться только тогда, когда выеду в другую страну. Поэтому был снабжен специальными документами, аккредитационной карточкой и удостоверением личности.
Спустя примерно неделю меня пригласили в посольство. Со мной хотел познакомиться советник-посланник или попросту заместитель посла Петр Иванович Шеин, резидент ГРУ в Египте. Меня встретил высокий, седовласый мужчина в очках с тонкой оправой, чем-то смахивающий на Лаврентия Берию. Костюм на нем, конечно, не с того склада, где нас, как в инкубаторе, обряжали в одежду одинаковых фасонов двух цветов: светло-коричневого и светло-зеленого. У заместителя посла костюм темно-синий, наверно, прямо от Кардена из Парижа. Он был чисто выбрит и распространял тонкий запах французской туалетной воды.
Он улыбнулся, показав обилие белых зубов. Это была не дежурная улыбка, так по крайней мере казалось, и вышел из-за стола мне навстречу.
— Наконец-то ты приехал, Анатоль. — Он назвал меня настоящим именем, и прозвучало вступление так, как будто действительно меня долго ждал, очень ждал, томился, и вот я — появился. Сразу дал мне понять, что здесь нет начальника и подчиненного, есть два соратника, делающих одно общее дело — от успеха одного зависит успех другого и всей операции.
— Я таким тебя и представлял: высокий, мужественный, обаятельный. Семья у тебя есть?
— Нет! Я разведен, — ответил я, удивляясь этому глупому вопросу. Он ждал меня, получил ориентировку, где обязательно указано мое семейное положение. Зачем это лицемерие?
— Перейду прямо к делу. Тебя прикрепили переводчиком к нашему человеку, который получил указание по меньше тебя загружать. Три дня дается на ознакомление с городом. Египтяне дружелюбны, можешь без опасений бывать, где хочешь. Здесь, на острове Замалек, расположены посольства и некоторые представительства. Вступай в контакты с европейцами: мужчинами, женщинами. Знакомься в барах, ресторанах, побывай в ночном клубе «Оберж де Пирамид» — «У подножия пирамид». Там бывают европейцы и американцы. Днем у пирамид много туристов, полезай вместе с ними внутрь. Не будь навязчивым, но будь настойчивым. Если что, представься финном из Турку, ведешь дела с инвестиционным банком. Информацию получишь. С иностранцами из посольств в связь не вступай, как узнаешь — сразу уходи от контакта.
— Я по-фински даже «здравствуйте» сказать не могу, — заметил я с недоумением.
Шеин подошел к книжному шкафу, наполовину заполненному трудами Ленина, партийными документами, речами партийных вождей, вытащил оттуда небольшую книжицу в темно-синем переплете и передал мне.
— Выбери себе десятка два-три выражений, подучи, хотя финский тебе не потребуется. Твоя главная задача — подбор материала — потенциальной агентуры. Чем больше информации, тем легче вербовка. Вербовать будут другие, не здесь, в Европе, Америке, Австралии, Германии. Это большое искусство, надо этому долго и упорно учиться. Глубже знакомься, приглядывайся к слабостям, осторожно выпытывай, все, что можно, иногда даже мелочь бывает ценной. От твоей ориентировки будет зависеть качество вербовки. Здесь удобный полигон для подбора будущих кадров. Нет настороженности при знакомстве, думают: встретился и прощай. И помни, где бы ты ни работал, тебя прикроем, одного не бросим, хотя людей наших видеть не будешь. И последнее: твой костюм свидетельствует о том, что ты советский офицер. Надо срочно от него избавиться. Я выдам тебе деньги и посоветую побывать в магазине «Тиволи». Там более-менее модная одежда и высокого качества. Обрати внимание, в пиджаках здесь ходят крупные чиновники и советские полковники, поэтому ты должен сразу выделиться из этого стада. Обслуживает советскую военную колонию египетский контрразведчик майор Бардизи. У нас есть подозрения, что он работает не только на нас, но и еще на какую-то разведку. Это нас тревожит. Спасает только то, что наших здесь очень много, и ему не под силу всех опекать. Если встретишься с ним, проявляй интерес, где можно купить дешевую женскую одежду. Это твоя гарантия, что он тебя обойдет вниманием. Бардизи презирает тряпичников и не принимает их всерьез. Что бы ни случилось — меня информировать в любое время дня и ночи. Вопросы есть?
— Пока нет.
— Встречаться будешь с моим помощником — Визгуном Борисом Ивановичем. Он второй секретарь посольства. Вот телефоны его и мои. Запомнил?
— Запомнил, — ответил я, проникаясь серьезностью дела, которое начиналось только сейчас, а не там, в Москве, где отрабатывались приемы знакомства, наружного наблюдения, вербовки. То была всего навсего игра, и, кажется, далекая от реальности.
— Буду ли я контактировать с нашими людьми, кроме вас и Визгуна?
— Нет, у тебя в них нет нужды. Каждый делает свое дело. И никакого обмена опытом и информацией — у нас не социалистическое соревнование. Работают индивидуалы, каждый за себя.
Шеин открыл сейф, вытащил уже приготовленную пачку египетских денег и протянул мне.
— Здесь четыреста фунтов. Распишись! — сказал он коротко и положил передо мной лист бумаги с отпечатанным текстом. Край листа он держал, ожидая, пока я поставлю своего «Роджера». Но я все же разглядел, что там стояло прописью четыреста фунтов. Кажется, меня еще не начали надувать и платят столько, сколько стоит в расписке.
«Роджер» начал работать в свободном полете, главная задача: только подбор кандидатов на вербовку и сбор на них информации.
Я прошел через мост с острова Замалек и оказался на центральной улице. Голова пошла кругом от магазинов, битком набитых барахлом, витрин, изобилия обуви и продуктов. Людей здесь было очень много. Было время прогулок: вечером жара спала, приятно пройтись по набережной Нила, пересечь центр, зайти в «Гроппи» съесть мороженого, его тут на выбор не менее десяти сортов, выпить настоящего апельсинового сока, понаблюдав, как на твоих глазах выдавливают этот сок. Нетерпение подстегивало меня, я начал приглядываться к европейцам — а вдруг сразу найду то, что нужно. Но мой поиск ничего не дал. Лишь часов в десять вечера повстречалась девушка в легком светлом платье с короткой стрижкой. Я решился ее остановить и, нарушая всякие инструкции, спросил:
— Я заблудился. Подскажите, как мне попасть в Замалек?
Она окинула меня внимательным взглядом и сказала:
— Говорите по-русски.
Я несказанно обрадовался. Напряжение, с которым я тут не расставался, ослабело.
— Господи! Вы наша! — воскликнул я обрадовано.
— Ваша, ваша! — засмеялась она. — А вы, наверно, только что прибыли?
— Да, но как вы догадались, что я русский? У меня такой плохой английский?
— Нет! Английский у вас отличный. Туфли у вас советские, стандартные, дешевые, со шнурками. Здесь такие не носят.
Она улыбнулась приятной, обвораживающей улыбкой.
— Давайте знакомиться. Галя! За границей мы все родные и радуемся своим. На будущее запомните, удобнее всего попасть в Замалек с помощью такси. Садитесь и скажите водителю: «Замалек». Он знает, куда вас доставить, в советскую колонию.
Уже больше двух месяцев я прожил в Каире, изучая этот противоречивый, социально неуравновешенный город. На моем счету было четверо знакомых европейцев, на которых я написал отчеты. Но, по моему убеждению, это были четыре пустышки, хотя как сказать…
Первым в моем списке потенциальным кандидатом в агенты ГРУ стал немец Юрген Линц, инженер, доставивший в Каир оборудование для спортивной школы. Я сидел в ресторане на «Седьмом небе» во вращающейся кабине телевизионной башни и смотрел на величественную панораму огромного города, залитого электрическими огнями. Здесь не экономят электроэнергию, хотя электростанцию в Луксоре построили египтянам мы. Построить-то построили, а экономить не научили, и теперь я любуюсь волнистой лентой огней, протянувшейся вдоль Нила.