Не прошло и нескольких часов, как за окнами «уазика» потянулись столь приятные глазу бескрайние серовато-бурые, с палевым оттенком калмыцкие степи. Мы приближались к дому.
Грозненский дневник
Перестройка, начатая Михаилом Горбачевым в 1985 году, по заявлениям ее закоперщиков, характеризовалась резким подъемом национального и духовного самосознания населяющих СССР народов. Но направляемое твердой и умелой рукой «кукловодов» пресловутое самосознание проявлялось преимущественно в форме межнациональной резни: Нагорный Карабах, Фергана, Сумгаит, Тбилиси, Баку — вот далеко не полный перечень кровавых вех, ознаменовавших конец «великой дружбы народов СССР», которые среди прочих причин привели к распаду нашей бывшей Родины.
Либерально-демократические средства массовой информации иногда с искренним недоумением, иногда с попыткой серьезного анализа (не всегда точного и объективного) описывали эти страшные события, не укладывающиеся в сознание нормального человека. При этом «культурное» преследование русских в республиках Прибалтики и не столь культурное — в Средней Азии и на Кавказе преподносилось чуть ли не как восстановление исторической справедливости, как естественная реакция на засилье не титульной нации («оккупантов», «мигрантов»), подавлявшей права и свободы коренного населения. В таких случаях наши правозащитники хранили глубокое (инспирируемое сверху — читай Госдепом США) молчание. Но стоило на стене дома в заштатном российском городишке появиться свастике, начертанной рукой какого-то дурака или маргинала, как дней пять это событие раздувалось до вселенских масштабов и становилось новостью номер один.
Основная мощь перестроечных печати и телевидения была направлена на раздувание искусственной истерии вокруг кучки национал-патриотов и прогнозирование в связи с этим антисемитских погромов, которые преподносились как нечто уже предрешенное. Результат этих виртуальных «погромов» виден сейчас любому трезвомыслящему и неангажированному человеку; достаточно включить любой канал российского телевидения или посмотреть фамилии богатейших людей России.
Поэтому неудивительно, что некоторые реальные конфликты на межнациональной почве прозвучали в прессе вскользь, как не заслуживающие внимания по сравнению с угрозой «великодержавного» шовинизма.
Началом очередного такого конфликта явилось убийство двух граждан Казахстана, казахов по национальности, в одной из гостиниц г. Шевченко Казахской ССР. Убийцами оказались чеченцы. Имело ли это убийство национальную подоплеку, или в основе лежали какие-либо другие причины, сейчас об этом толком сказать никто не может, но оно буквально всколыхнуло весь Казахстан. Известно, что в феврале 1944 года чеченцы и ингуши по личному распоряжению Сталина и Берии были депортированы в Казахстан и Среднюю Азию, как и некоторые другие народы, в том числе калмыки, сосланные двумя месяцами раньше в основном в Сибирь. После реабилитации и восстановления ЧИАССР не все чеченцы вернулись на родину, а многие из них по укоренившейся в послевоенные годы традиции отправлялись на заработки за пределы своей республики.
Таким образом, на момент событий в городе Шевченко несколько тысяч чеченцев и ингушей постоянно или временно проживали на территории Казахстана. Убийство в гостинице сыграло роль детонатора националистического взрыва; по всему Казахстану прокатилась волна митингов, имели место натуральные погромы и внесудебные расправы. Чеченцы, побросав дома и имущество, вынуждены были бежать из когда-то приютившей их республики. К середине лета 1990 года в городах Грозный и Назрань скопилось, по одним данным, 17, по другим — 36 тысяч беженцев (точную цифру проверить невозможно), людей, лишенных крова и средств к существованию, оскорбленных и обозленных, готовых буквально на все.
Это была большая проблема для Грозного, поскольку они вносили ощутимый элемент дестабилизации и деструктивности в и так далеко не спокойную республику. Стоит напомнить, что сепаратистские настроения в Чечне уже тогда давали о себе знать. Забегая вперед, скажу, что до съезда чеченского народа (27 ноября 1990 г.), принявшего декларацию о суверенитете, оставалось несколько месяцев, а до прихода к власти Джохара Дудаева — около года.
Кроме того, уже в то время практиковалось использование в домашнем хозяйстве рабов (как правило, деклассированных элементов не титульной национальности), еще не как вид бизнеса с целью получения выкупа и далеко не в таких масштабах, как в последующие годы, а иноязычные жители (русские, украинцы, армяне, евреи и другие) пока «мягко» выдавливались за пределы Чечни. Это позже казачьи станицы будут вырезаться под корень. Сильны были антиармейские настроения.