Сколько пользы читатель получит от этой книги, зависит от него самого. Медитативный ретрит не имеет аналогов в русской культуре, и читателю так или иначе предстоит избавиться от целого ряда стереотипов для того, чтобы эта информация была им гармонично усвоена. С самого начала вы должны понимать, что затворничество – это не развлечение, а радикальный шаг, который предпринимается буддийским практикующим с целью достижения духовной реализации. Этот шаг совершается на основе отречения от бессмысленной мирской суеты и из сострадания к бесчисленным страждущим существам. Все великие мастера прошлого достигли духовной реализации, проведя множество лет в ретрите, в полной нищете и лишениях, преднамеренно отрекшись от всех удовольствий, удобств, пожертвовав порой даже собственным здоровьем. Вам наверняка известен героический путь Миларепы, чьей песней завершается эта книга: ради достижения просветления Миларепа в течение многих лет практиковал в снежных горах при постоянной минусовой температуре, не имея ни крова, ни одежды, ни даже еды. Он питался одной лишь крапивой, в результате чего его тело превратилось со временем в скелет, обтянутый серо-зелёной кожей, так что видевшие его люди часто принимали его либо за духа, либо за выходца с того света, так как на человека он был похож меньше всего. Другой великий мастер, Джигме Лингпа, с наставлений которого начинается эта книга, практиковал в не менее аскетических условиях, и после завершения пещерного затворничества, длившегося три с половиной года, он написал:
«В связи с недостатком пищи и суровыми погодными условиями вся моя негативная карма и кармические долги из прошлых жизней начали вызревать в моём теле. Из-за нарушения энергетического баланса моя спина болела так, словно меня закидали камнями. В результате взбудораженного кровообращения и циркуляции воздуха моя грудь болела так, будто в неё вбивали гвозди. Из-за ослабления обмена веществ в нижней части тела ноги больше меня не держали, и я не мог даже встать с места. Как столетнего старика, меня покинули все силы. У меня даже пропал аппетит. После трёх шагов моё тело начинало трястись и шататься. Но, несмотря на всё это, я думал: “Если я умру, то в совершенстве исполню наставления древних мастеров, которые учили: 'Нацель свой ум на Дхарму. Нацель свою практику Дхармы на нищету'”. Достигнув уверенной реализации в Великом совершенстве (тиб. дзог-чен), я не испытывал ни малейших опасений и тревог о себе, напротив, во мне пробудилось великое сострадание ко всем страдающим от старости и мучающимся от болезней».
Как Джигме Лингпа, так и все авторы приведённых здесь текстов давали свои сердечные советы близким ученикам, не сомневаясь в том, что те посвятят всю свою жизнь медитации, и не рассчитывали на то, что их ученики вернутся в мирскую суету и будут искать компромисс между житейскими заботами и следованием их наставлениям. Чтобы получить максимальную пользу от этих наставлений, необходимо следовать им всецело, уйдя в затворничество для практики медитации. Другого варианта нет.