Автомобиль затормозил слишком поздно. От испуга у Пепси остановилось сердце. Кончилась первая и единственная кошачья жизнь. Но витавшая неподалеку искра души покойного волшебника, увидев, что тело не повреждено, скользнула внутрь. Когда Тоня и бабушка подбежали, кошка вновь дышала. Взяв кошку на руки, они пошли домой, забыв, куда направлялись. Хвост Пепси, распушившийся от холода, был похож на маленькую, занесенную снегом елку.
Марина летела недолго. Потому что жила на втором этаже. Она приземлилась рядом с елкой, только, в отличие от нее, вертикально. Сидя в сугробе, она стремительно трезвела. Из подъезда вышел парень в песочной куртке. Увидев Марину, он застыл.
– Вам помочь? – спросил он.
Марина кивнула. Парень откопал ее, взял на руки и посадил на лавочку. Ключей от подъезда не было ни у него, ни у Марины. Парень позвонил в случайную квартиру, прося пустить его и девушку, выпавшую из окна.
Комета Ожогина развалилась на несколько частей и красиво сгорела в атмосфере. Двадцать три человека успело загадать желание. Два желания сбылись сразу, одно попозже, остальные не сбудутся никогда. Последняя частичка кометы, пролетев дальше остальных, ударилась в вышку сотовой связи, на короткий миг нарушив ее работу, пока не включились резервные системы.
Пост Дениса не опубликовался.
Отчим, услышав сигнал домофона, повернул не на кухню, где был Арсений, а в коридор. Выслушав торопливую речь незнакомого парня о том, что на лавке перед подъездом замерзает девушка, выпавшая из окна, мужчина почесал в затылке и нажал на кнопку открытия двери. Раз в год можно побыть снисходительным.
Студентка биофака Татьяна сидела в машине, положив голову на руль. Она только что чуть не задавила кошку. Кошка не пострадала, но ощущения остались мерзкие. Татьяна вытерла слезы, посмотрела в потолок машины и сказала: «Боже, дай мне знак!». Она вышла из машины и направилась в сторону подъезда. В палисаднике лежала елка, а на дороге – пластиковые животные с золотистыми петлями в спинах. Знак. Татьяна собрала зверей, достала из сугроба елку и встала у подъезда, пропуская вперед странную парочку, явно уже пьяную. Парень был одет, а девушка в халате и босиком.
Отчим включил на кухне свет и увидел Арсения с конфетами. Ремень, не до конца продетый в петли брюк, бил мужчину по бедру.
– Празднуешь уже? – спросил отчим. – Молодец! Давай я тебе яичницу сделаю. Или блины. Мама скоро придет, на стол накроем.
Он погладил Арсения по голове и стал замешивать блинное тесто. Арсений, скрестив руки на груди и поджав колени, сидел на стуле.
– Зачем выгнали Пепси? – спросил Арсений.
Отчим перестал перемешивать тесто и посмотрел на Арсения. Вздохнул.
– Пойдем поищем ее.
И они пошли искать.
Усадив Марину в кресло и сняв куртку, парень отправился в ванну, нашел йод и вату. Он все-таки попал в ту квартиру, куда звонил. Здесь жила его семья, когда ему было пять. Он был счастлив тогда – и никогда потом. Марина шипела и кусала губы, когда парень прижимал пропитанную йодом ватку к царапинам. Пустая бутылка из-под шампанского лежала возле батареи. Еще одна мерзла в холодильнике, вместе с закусками и холодцом.
– Вы не видели белую кошку? – спросил Арсений у девушки, стоявшей с елкой в руках у подъезда. Девушка почему-то испугалась и промямлила, что кошку забрали девочка с бабушкой. Кажется, они зашли в соседний подъезд.
Отчим с помощью домофона обзвонил все квартиры. Пепси нашлась в сорок шестой. Девочка Тоня плакала и не хотела отдавать кошку, и тогда Арсений предложил обмен на что угодно. Тоня попросила елку. Через полчаса Пепси лежала на диване под сеточкой царапин. Ее больше не интересовали кошачьи дела. Она хотела колдовать.
Мертвец в квартире на последнем этаже остыл до комнатной температуры. На его лице серебрилась звездная пыль.
Пожилой мужчина, съевший два кило мандаринов в одиночку, как и мечтал, высунулся в форточку и прокричал:
– С новым счастьем всех! Ура-а-а-а!
Ольга Апреликова
Синий иней
И в голову не приходило заходить в дом пионеров. Никогда. Разве что залезть на один из бетонных, в корявых материках отвалившейся краски, глобусов на крыльце, изобразить там девочку на шаре и мчаться дальше, в гастроном за магазином «Автомобили». Там автомобилей не продавали, одни тусклые, в мазуте, железяки, похожие на кишки роботов. Мы с Андрюшкой ходили смотреть. А в дом пионеров – никто. То ли дело дом спорта «Рубин» напротив! Вон, сияет громадными окнами, и при нем, под гирляндами апельсиновых ламп, синий каток, два раза в неделю фигурное, и укатайся, если нет хоккеистов.