- Знаешь, лечить Кея Томаши - это мечта любого доктора, - усмехнулся Хикару. - Тут до самой старости можно безбедно жить на одном только нервном расстройстве. Пошла бы в психиатрию - горя бы не знала.
- Если бы до выпуска дожила. И хватит так громко называть имена. Ой… погоди секундочку.
У Мерси зазвонил телефон. Президент выгнул бровь - традиционно в школе пользоваться мобильными было запрещено. Но для "первого-А" сделали исключение. Раньше это его бесило. А теперь вроде притерпелся. Даже любопытно наблюдать, как девушка косит на него синими глазами, явно предпочитая говорить без свидетелей.
- Алло, Сёя-семпай? Да… Да. Но… Но, Сёя-семпай…
Мерси нахмурилась, Ямамото напрягся.
- Ладно, - сдалась девушка. - Одну минутку. Да. Хорошо. Как скажешь, Сёя-семпай.
Девушка отключила телефон и поднялась из-за стола:
- Подожди меня здесь, пожалуйста.
- Кто это был? - резко поинтересовался Ямамото. Мерси улыбнулась:
- Ты стал чересчур подозрительным после того глупого похищения. Я говорила с Сёя-семпаем. Моим дворецким.
- Ему можно доверять?
- Я скорее себе доверять перестану, чем Сёя, - серьезно ответила девушка. - Он служил у моего деда, у моих родителей, а теперь вот - служит у меня. И… он не просто дворецкий, Хикару-кун. Было время, когда я считала его своей единственной семьей.
- Я понял, - примирительно кивнул Ямамото. - Но сейчас-то ты куда направляешься?
- Не будь таким любопытным, - улыбнулась девушка. - Вернусь через пять минут.
Пять минут прошли. Потом десять. Спустя четверть часа Ямамото явился к школьным воротам, где ему доложили, что рыжая девушка уехала куда-то в бронированном лимузине. После более дотошного расспроса удалось выяснить, что на этой же машине ее обычно в школу привозили. Хикару мрачно покосился на оставленную девичью сумку на своем плече, вспомнил шубу, висящую в классном гардеробе и недопитый чай на столе в столовой. Теряясь в догадках, парень попытался было набрать Мерси на мобильный, но тот не отвечал.
"Доверяешь ему как себе, да?.." - сощурился парень, со злостью сжимая в кулаке телефон, и едва не выронил его, когда тот неожиданно зазвонил.
- Слушаю!
- Ямамото Хикару? - полюбопытствовал чуть хриплый мужской голос.
- Да.
- Меня зовут Кей Томаши. Хочу вам сообщить, что мою внучку забрали из школы по моему приказу. Она вернется к занятиям в первый день третьего семестра.
- Откуда мне знать, что вы тот, за кого себя выдаете?
- Наберите отца, - спокойно ответил голос. - Вам подтвердят.
В трубке раздались короткие гудки. Чертыхнувшись, Ямамото поднялся на третий этаж и без стука открыл дверь "первый-А" класса:
- У нас что, внеплановый Хеллоуин?!
- Президент, - почти ласково прошептал высокий мужчина с острыми чертами лица и длинными черными волосами. - Что ты тут делаешь? И почему у тебя сумка Мерседес в руках?
- Это ты лучше у нее спроси. Вернее, потом спросишь, когда она вернется.
- Объяснитесь, Президент, - крупногабаритный Ревентант приблизился так быстро, что его движения невозможно было засечь человеческим глазом. Ямамото чуть заметно скривился:
- Мерседес забрал дед.
- Куда? - блескнул острым клыком Таики.
- Думаешь, Кей удосужился мне сообщить?
Несколько долгих секунд золотые глаза вглядывались в небесно-голубые, потом Хирано резко отвернулся и махнул рукой:
- Расходимся.
Класс облегченно выдохнул: демоны нырнули в нижние миры, вампиры летучими мышами повылетали в окна, оборотни метнулись к дверям уже в серых шкурах.
За окном быстро садилось зимнее холодное солнце.
- Ты будешь ее искать? - спросил Ямамото, когда в классе остался только он и Хирано.
- Я похож на пса - идти по следу?
- И все же?
- Если она с дедом, полагаю, мне нет нужды вмешиваться, - равнодушно ответил Таики. Президент скептически выгнул бровь, но спорить не стал. Подойдя к окну, он какое-то время молча рассматривал ажурный фонарь с высокой снежной шапкой на макушке. А когда обернулся, в классе уже никого не было. 25 декабря 20ХХ года
"Дорогой дневник. Утро, начавшееся обычно, закончилось сюрпризом. Мало того, что Сёя в спешном порядке увез меня из школы, не позволив даже сумку у Ямамото забрать, так еще и в "свежесть Фузиямы" доставил, а не в родные аппартаменты пентхауса. А там… Дед в строгом деловом костюме с выражением крайнего недовольства на лице держал на вытянутых руках большой трехэтажный торт. Рядом улыбалась бабуля. Я замерла в дверях и, честно говоря, в первую секунду подумала, что мне это кажется. А потом… не надо было, наверное, так хохотать. Деда вообще перекосило. Даже бабушка неодобрительно скривилась. Но как можно было сдержаться? Величайший сноб и скряга, глава всемирно известной корпорации… со свадебным тортом.
Оказывается, это у них традиция такая, в Японии. Отец семейства в канун Рождества должен принести домой пирог. Ну, дед и не поскупился (в кои-то веки), выбрал тот, что побольше. Выяснилось, что ему еще до моего прихода любимая супруга чуть этот торт на голову не одела. А тут и внучка старания по достоинству оценить не удосужилась. Стоит ли говорить, что за стол дед-уэ сел в самом поганом расположении духа. И сразу огорошил меня новостю:
- Новогодние каникулы ты проведешь у нашей очень далекой родственницы, мадам Шакал.
- Кого?! - не поверила я.
- Ша-кал, - по слогам повторил дед. - Она обучит тебя японскому этикету, а то в тебе до сих пор угадывается американка. Подтянешь английский, я слышал, у тебя с ним проблемы…
- Интересно, кто в этом виноват… - пробурчала я.
- …И займешься своим музыкальным образованием, - сделал вид, что не расслышал, дед.
- Музыкальным? - переспросила я.
- Именно, - отчеканил он. - Ты ведь хочешь петь? Или играть на фортепиано, не знаю… Мадам Шакал взялась тебя этому обучить.
"Двенадцать дней музыки… - возликовала я про себя. - Но…":
- В чем подвох?
- Ты обязана слушаться мадам беспрекословно! - вскинул палец дед. - Только на таких условиях она согласилась тебя принять. И ты должна дать слово немедленно!
- Касательно чего? - не поняла я.
- Что не будешь сбегать из дома, отказываться от занятий, прирекаться с учителем… да что угодно в твоем духе. Ты должна быть прилежной ученицей, или…
- Да буду, буду, - я опасливо покосилась на бабушку: та сидела, низко склонившись над тарелкой, и старалась не встречаться со мной взглядами. Это наводило на смутные опасения. Чему, интересно, меня там будут учить, что из дома захочу сбежать?
Впрочем, "отринь сомненья, всяк сюда входящий"! Я буду музыцировать! Буду петь, играть на виолончели, а если повезет - еще и на фортепиано. Никогда не забуду то чувство свободы и почти физического удовольствия, которое накрыло меня в зимнем саду пансионата. Как же я хочу испытать его еще раз! Святые японские статуэтки, это будет чудесный Новый год!"
Глава 19.
Еще до восхода солнца черный лимузин выехал за ворота Токийского особняка семьи Томаши. Мерси ёрзала на сидении, с нетерпением поглядывая в окно. Сёя иногда бросал взгляды в зеркало заднего вида, но вопросов не задавал. Девушка же кусала губы и все порывалась спросить как в детстве: "Скоро уже приедем-то?". Пока сдерживалась. Нет, она будет послушной, как обещала деду. Она не упустит такого замечательного шанса из-за нескольких минут ожидания. Или даже часов…
Казалось, Сёя поставил себе целью увезти девушку на другой континент. Когда маленькая ратуша очередного городка отзвонила полдень, лицо Мерси превратилось в каменную, очень недовольную маску. В сто пятый раз глянув назад, Сёя про себя усмехнулся, и впервые подал голос:
- Мы будем на месте через двадцать минут.
- Надеюсь, не после начала следующего столетия? - буркнула девушка. За окном мелькали покрытые снегом поля. Где-то на горизонте виднелись горы. А Сёя все гнал лимузин по ровной, хорошо очищенной проселочной дороге, пока по левую сторону не показался огромный особняк, окруженный высоким забором с узкой подъездной дорогой и такими мощными воротами, что их не зазорно было бы поставить и при входе в средневековую крепость. Воображение Мерси тут же приресовало огромный деревянный засов, подымаемый тремя парами рук, и ёмкость с кипящим маслом, ожидающую своего часа в нескольких метрах над землей.