Утряслась и проблема, связанная с четырехкомнатной квартирой. На триста фунтов калыма не очень-то обставишь ее, а тут еще надо умудриться на эти же деньги сшить для Джамили несколько платьев и обновить белье.
После свидания с Джамилей жених просто сошел с ума по своей невесте и согласился обставить полностью квартиру и даже купить холодильник и газовую плиту.
Теперь осталось последнее — подготовить невесту. Дать ей полезные советы, научить уму-разуму. Лейла невольно улыбнулась, представив, как ее полная добродушная тетка поучает Джамилю. Кто-кто, а Лейла хорошо знает свою тетку! Это не то что мать. Хоть они и родные сестры, сходство у них чисто внешнее. Мать ничего добиться не умеет. Она действует прямо, без обиняков и, если это не дает нужных результатов, начинает сердиться, упрекать, стучать кулаком по столу. Тетка намного искуснее и умнее; хитростью, да намеками, да ласками она всегда достигнет чего захочет. Нетрудно себе представить, как тетка «обрабатывала» Джамилю. «Жених не понравился? Не хочешь выходить за него замуж? Что ж, я тебя не заставляю. Я хочу только одного — чтобы ты была счастлива». Потом бросила на Джамилю выразительный взгляд и, вздохнув, как бы между прочим заметила, что дочь одной ее знакомой вышла недавно замуж, как говорят, по любви, но брак этот расстроился, потому что им не на что было жить. «Нет денег — и счастья нет в семейной жизни», — заключила она. Произведя такой обходный маневр, тетка снова перешла в наступление: «Ах, доченька, Джиджи! Ты ведь у меня красавица, а красоту надо беречь, милая. Будет у тебя прекрасный автомобиль, дорогие наряды — тогда и красоту свою сумеешь показать. Будешь жить беззаботно, счастливо!..»
— Ох, и хитрая! — донеслось до слуха Лейлы.
— Кто хитрая? — переспросила Лейла.
— Да твоя тетушка, сестрица моя Самира. Она вовремя сумела остановить Джамилю, когда та чуть было не потеряла голову, услышав о перстне с солитером.
— О каком перстне?
— О перстне, который жених обещал ей подарить. Он обещал ей еще и…
Кто-то позвонил. Лейла бросилась открывать.
На пороге с запиской в руке стояла служанка тетушки. К Джамиле пришли подруги, и она просила Лейлу подняться наверх.
Лейла нахмурилась и стала что-то быстро писать.
— Почему ты не хочешь идти? — спросила мать.
— Я себя плохо чувствую, голова болит.
— А Джамиля может подумать, что ты завидуешь ей и поэтому дуешься.
— Я?.. Завидую?.. — переспросила Лейла, с трудом сдерживаясь, чтобы не выпалить все, что у нее вертелось на языке.
— А раз не завидуешь, то поднимись к ним. Будь вежливой. Зачем восстанавливать против себя тетю и Джамилю?
Лейла стояла с запиской в руке, не зная, как поступить. «Подняться? А вдруг там Ассам?.. Впрочем, он не может быть сейчас дома, ведь Махмуда еще нет… Избегать тетушки, конечно, не стоит. Особенно сейчас, после помолвки Джамили. А то и в самом деле получится, будто она завидует. А если Ассам дома, тоже не велика беда! Она поздоровается с ним, будто между ними ничего и не было…»
— Ладно, Сида, — решилась наконец Лейла. — Передай Джамиле, что я сейчас приду.
Служанка кивнула головой и не спеша направилась к двери.
Лейла открыла дверцу гардероба и почти машинально протянула руку к лучшему платью цвета спелого арбуза… Нет, она не станет надевать его, с какой стати! Еще чего не хватало!.. Она остановилась на розовой кофточке и простой черной юбке. Лейла, как всегда, уже на ходу расчесала свои короткие волосы, хлопнула дверью и, поднявшись наверх, смело нажала кнопку звонка.
Дверь открыл Ассам. На нем был выходной темно-синий костюм в полоску, который он надевал лишь в особо торжественных случаях. Ассам стоял, загородив собою проход. Затем, как бы нехотя, отступил немного назад. Лейла, забыв о только что данном самой себе слове, смутилась. Справившись наконец с собой, она сделала безразличное лицо, отвела взгляд в сторону и, даже не поздоровавшись, направилась в гостиную.
— Лейла!.. — шепотом окликнул ее Ассам.
Лейла остановилась. Глаза его выражали такую муку, страдание, мольбу, что пройти мимо было просто бесчеловечно. Это был взгляд измученного, загнанного, смертельно раненного зверя. Испугавшись, что она вот-вот расплачется, Лейла сделала над собой усилие и прошла мимо, но тут же почувствовала осторожное прикосновение его руки. Закрыв глаза и опустив голову, Лейла скрылась за дверью гостиной.
Ассам в смятении стоял перед закрытой дверью. Неужели он ошибся? Нет, нет. Он видел слезы на ее глазах. Эти глаза с такой нежностью смотрели на него. Но как она могла оставить его здесь одного, когда он вот уже несколько дней не расстается с ней ни на минуту? Он и сейчас видит ее в своих объятиях… Осыпает поцелуями лицо. Целует чуть полуоткрытые губы, влажные, алые, как лепестки…