— Ничего не понимаю! — И, помолчав, добавил: — Это она вам сама сказала?
Сана пожала плечами:
— Ну, разумеется, нет…
Хусейн посмотрел на нее с недоверием.
— Лейла и сама себе в этом не признается, — сказала Сана. — Она так много пережила, что боится теперь каких-либо волнений, не хочет любви.
— Но ведь я люблю ее по-настоящему.
— Ассам тоже любил… Он и сейчас утверждает, что любит ее.
— Честное слово, поверьте! Это совсем другое…
Ассам…
— Ну, меня тоже жизнь научила кое-чему, — сказала Сана. — Мужчины не умеют любить по-настоящему, они не способны на жертвы!
— Прошу вас, не обобщайте! Скажите, вы сами верите мне?
Сана посмотрела на высокого широкоплечего мужчину, с надеждой смотревшего на нее, и, не удержавшись, улыбнулась:
— Для вас гораздо важнее, чтобы поверила Лейла.
— Но как это сделать? Как я могу заставить ее поверить?
— Если бы вы по-настоящему любили ее, то знали бы как…
Хусейн чуть было не назвал ее глупой девчонкой. «Проживи ты хоть сто лет, никого не полюбишь так, как я Лейлу!» Но Сана так ласково посмотрела на него, что злость моментально исчезла.
— Не будьте навязчивым. Наберитесь терпения и не отчаивайтесь…
И Хусейн решил последовать совету Саны. Иногда ему начинало казаться, что он чего-то достиг. Лейла смеялась, глаза ее загорались прежним блеском, но она тут же снова отводила взгляд, и вспыхнувшая в душе юноши надежда угасала… Однако Хусейн готов был ждать хоть всю жизнь, лишь бы снова увидеть, как загорятся глаза Лейлы…
Обстоятельства разрушили все планы Хусейна. Однажды он зашел в министерство узнать, как обстоят дела с отправкой его на учебу. Старик делопроизводитель, опустив очки на кончик носа, долго копался в бумагах; страница за страницей перелистывая чуть ли не все досье. Наконец нужная бумажка нашлась. Чиновник внимательно изучил документ и стал пытливо рассматривать Хусейна. Решив, что ничего не получилось, Хусейн обрадовался, втайне он надеялся на отрицательный ответ. Однако оказалось, что его кандидатура утверждена и ему нужно возможно быстрее оформить документы, чтобы успеть к началу учебного года. Объяснив все это, чиновник замолчал, словно длинная речь утомила его. Поправив очки, он снова уставился на Хусейна. У Хусейна появилось странное ощущение, будто этот пожилой человек, похожий на старого кота, расставил ловушку и ждет, чтобы он в нее попался.
Выйдя на улицу, Хусейн прежде всего подумал о Лейле. Он должен сейчас же увидеть ее. Только тогда он сможет решить, что делать.
Хусейн столкнулся с Лейлой в кабине лифта. Впервые девушка видела его таким усталым и растерянным.
— Меня направляют на учебу в Германию… На три года…
Лицо Лейлы омрачилось. Только теперь она поняла, какое одиночество ее ждет.
Хусейн знал: несмотря ни на что, он нужен ей, нужен так же, как она ему. Он сжал руку девушки. Лейла опомнилась. И выдернула руку.
— Махмуд у себя наверху, — холодно произнесла она и открыла дверь лифта.
— Подождите! — крикнул ей вслед Хусейн.
Лейлу поразила внезапная перемена в его голосе. Нотки страдания исчезли. Напряженное выражение лица смягчилось.
— Останьтесь, мне надо поговорить с вами, — твердо сказал Хусейн.
Непонятный страх охватил Лейлу, словно он должен был сказать что-то такое, что лишит ее спокойствия, отнимет уверенность… Уверенность в том, что никто уже не сможет причинить ей страдания.
Убежать… Но куда, на улицу? Он последует за ней… К себе в комнату — там она сможет запереться! Чтобы выиграть время, Лейла спросила, не глядя на него:
— Где?
— Наверху или на улице, — просто ответил юноша.
— Это невозможно, невозможно! — крикнула Лейла и бросилась бежать вверх по лестнице. Хусейн догнал ее, взял за плечи.
— Только два слова, Лейла! Только два слова!
Он заметил, как исказилось ее лицо, и сердце его заныло.
— Не надо бояться, Лейла… Я хочу, чтобы вы верили мне…
Высоким, срывающимся на плач голосом Лейла закричала:
— Оставьте меня, Хусейн, оставьте меня, оставьте!
Хусейн спросил негромко и очень спокойно:
— Как же мне оставить вас? Ведь я вас люблю!
Лейла вырвалась и бросилась к дверям своей квартиры. Хусейн поймал ее руку раньше, чем она успела дотянуться до звонка.
— Я люблю вас, Лейла…
Девушка втянула голову в плечи, словно ее ударили.
Хусейн отпустил ее руку и упавшим голосом спросил:
— Вы связаны словом с Ассамом?
Он тут же пожалел о своем вопросе. Лейла стояла перед ним беспомощная, как раненый зверек, истекающий кровью. Она схватилась за ручку двери, словно боялась упасть.