— Откуда это вы идете? — спросил он, показывая глазами на сверток.
— С занятий.
— С каких занятий?
— Военных занятий в Национальной гвардии.
Доктор Рамзи затянулся сигаретой и сказал:
— Все это детская забава! Вы лучше занялись бы своими конспектами.
Лейла снисходительно улыбнулась, будто разговаривала с ребенком, с которым не стоит затевать спор. Эта улыбка вывела из себя доктора Рамзи.
— Вы, конечно, считаете себя храбрым, сильным бойцом, готовым всегда идти в бой, не так ли? — хмуро спросил он. — Когда же мы наконец оставим ребячество и поймем простую истину, что у каждого человека есть свое назначение?
Лейла вопросительно посмотрела на него.
— Образованные люди составляют небольшую привилегированную группу, которая не должна воевать. Они должны мыслить. Люди в каждой стране делятся на две части: одни мыслят, другие воюют. Защита отечества, война — это удел необразованных, некультурных людей.
Улыбка исчезла с лица Лейлы.
— Защита отечества, — сказала она, поджав губы, — это священный долг каждого человека, независимо от его образования и культурного уровня!
Пробормотав еще что-то вроде извинения, Лейла стремительно направилась к двери, будто за ней гнались.
Через неделю после этой встречи доктор Рамзи вызвал Лейлу к себе.
Вся ее смелость разом исчезла. Встречаясь с доктором Рамзи, Лейла всегда испытывала непонятное чувство страха. Она боялась его так же, как в тот день, когда впервые вошла к нему в кабинет, и в то же время какая-то непреодолимая сила притягивала девушку к нему.
Доктор Рамзи стоял спиной к столу и листал какой-то фолиант. Увидев Лейлу, он положил книгу, взял другую и, снова принявшись ее листать, сказал, не поднимая головы:
— Проходите, пожалуйста. Садитесь!
Лейла села на край кресла и одернула платье, прикрывая колени. Девушке пришлось прождать в таком положении несколько минут, прежде чем доктор Рамзи заговорил:
— Я хотел бы поговорить с вашим отцом. Вы можете устроить мне эту встречу?
— А когда бы вы хотели с ним увидеться? — спросила Лейла, стараясь скрыть удивление.
Доктор Рамзи достал из ящика стола записную книжку и начал перелистывать страницы. «Зачем ему вдруг понадобился отец? — пронеслось в голове у Лейлы. — Ведь они даже незнакомы друг с другом. Что у них может быть общего? Обычно мужчина хочет поговорить с отцом девушки, когда…»
Лейла покосилась краем глаза на доктора Рамзи. Но разве прочитаешь у него что-нибудь на лице? Оно, как всегда, было непроницаемо.
Нет, нет! Все что угодно, только не это! Он просто, наверное, узнал, что ее отец служит в министерстве финансов, и хочет обратиться к нему с какой-нибудь просьбой. Конечно! Разве он вел бы себя так, если бы хотел жениться?
— Я бы хотел встретиться в понедельник, — сказал наконец доктор Рамзи. — Вы передадите мою просьбу, Лейла?
— Хорошо, доктор, передам, — ответила Лейла, поднимаясь.
— Когда вы сможете сообщить мне ответ?
— Думаю, что завтра.
Лейла не спешила уходить. Ее так и подмывало спросить, зачем все-таки доктору понадобился отец. Но сделать это она, конечно, не решилась.
Против обыкновения доктор Рамзи проводил ее до дверей и, что было еще удивительнее, пожал на прощанье руку.
— Чует мое сердце, Лейла, что он хочет на тебе жениться! — воскликнула мать за обедом, узнав о просьбе доктора Рамзи.
— Ты только и думаешь, мама, о замужестве! Разве такие женихи бывают? — возразила Лейла.
— А какие же они бывают? — исподлобья посмотрев на Лейлу, холодно спросил отец. — И вообще, кто вбил этой девчонке в голову всякую дурь? — обращаясь к матери, раздраженно продолжал он. — У человека есть имя, положение… Почему же он не может быть женихом?
— Лейла просто дикарка! Даже Махмуд говорит об этом.
И Сания-ханым, наверное, уже в сотый раз принялась перечислять недостатки дочери.
Когда отец вышел из-за стола, Лейла с укором сказала матери:
— Право, мама, у тебя нет никаких оснований думать, что разговор пойдет о моем замужестве. Если бы доктор Рамзи собирался на мне жениться, я по крайней мере догадалась бы об этом. Вот увидишь, ваши надежды не оправдаются!
И все-таки надежды родителей Лейлы сбылись. Проводив доктора Рамзи, отец радостно обнял Лейлу:
— Поздравляю тебя, дочка. Теперь, слава богу, и ты у нас невеста!