— Не бойсь, Светлана, — успокоил Антоныч девочку. — У нас тут шумно, но не страшно. Папа твой здесь работает. Он тебя давно хотел видеть, да работы, понимаешь, много. Сезон сейчас, урожай принимаем. А папа у тебя хороший. Помнишь, он тебе гостинцы присылал? Ты, когда увидишь его, обязательно обними и поцелуй. Обязательно! Хорошо?
— Хорошо, — тихо ответила девочка.
— Антоныч! — рявкнул за спиной заведующего хриплый бас Дурмашины. — Куды ты запропастился? Ищем, ищем тебя! У матросов в вагоне дверь заклинило, а «только лейтенант» наш вагон захамил. Шустрый, паразит!
— Здравствуйте, Василий Кузьмич, — проговорил заведующий и протянул опешившему Ваське руку. — Это дядя Вася, Светочка, — пояснил Антоныч девочке, — приятель твоего папы, товарищ по работе. Познакомьтесь.
— Это чья же такая? — не понял Дурмашина.
— Петра Осипова дочка.
— Петра Осипова? — удивился Васька. — Неужто Петьки Убо…
— Да, Петра Осипова! — строго перебил Дурмашину заведующий.
Васька присел перед девочкой на корточки, потряс черно-маслеными ручищами ее ручку, пообещал:
— Я тебя на погрузчике покатаю.
— Потом покатаешь. Петр где?
— Навал грузит. Бункерным сидит.
— Идем с нами, подменишь его на полчасика.
— Так я же…
— Идем, говорю! — строго пресек Васькины возражения заведующий.
Петька Убогий сидел под картофельным бункером на ящике и регулировал деревянной задвижкой подачу картошки из бункера на ленту транспортера. Дело это было нехитрое, но требовало сноровки, опыта и постоянного внимания. Чуть больше приоткроешь задвижку, картошка хлынет на ленту, завалит ее, транспортер загудит натуженно, лента начнет пробуксовывать, а то и лопнуть может или соскочить с роликов. И тогда мороки не оберешься. Если же подачу из бункера уменьшить, картошка поползет по стреле транспортера в вагонный люк жиденькой струйкой и тотчас из вагона раздастся недовольный голос разравнивающего: «Эй, под бункером! Заснул, что ли!»
В сезон всех новичков, желающих работать на базе грузчиками, испытывали и обкатывали бункером. В грохочущей бетонированной яме, где стоять можно только согнувшись, где перед носом твоим непрерывно движется и скрипит лента транспортера, а над головой ревут моторы машин и гудят подъемники аппарелей, новичок выдерживал, в лучшем случае, до обеда. После обеда покидал базу, и никакими заработками нельзя его было заманить назад.
Базовские грузчики бункерными работали по очереди, и только один Петька Убогий мог стоять бункерным весь сезон, изумляя своей выдержкой даже Дурмашину, который не любил бункерное дело почти так же, как стекловату и костяной склад.
Приближаясь с девочкой к бункеру, Антоныч волновался. Теперь многое зависело от того, как произойдет встреча Петьки с дочкой. Если девочка, увидев отца, испугается, не пойдет к нему, тогда плохо дело…
— Папа твой работник безотказный, — пояснял Антоныч девочке. — Мировой работник. Даже этот вот дядя, смотри какой здоровый, — Антоныч кивнул на улыбающегося Дурмашину, — даже этот дядя под бункером раскисает, как старый подберезовик в грибоварке. А папа твой — мешок на голову — и по две смены без продыху.
— Зачем мешок? — тихо поинтересовалась девочка.
— От пыли, от земли. Под бункером земля от картошки как из леечки водичка льется. Обязательно мешок на голову надевать надобно. А ты пыли не боишься?
— Не боюсь, — едва слышно отозвалась Светлана.
— И поцелуешь папу даже грязного?
— Поцелую.
— Молодец. Папа твой очень рад будет. Любит он тебя здорово, это я точно знаю.
Подойдя к бункеру, из-под которого по вздыбленной стреле транспортера ползла, исчезая в люке вагона, ровная полоса картошки, Антоныч оглянулся на Ваську, приказал:
— Выключай транспортер! Чуток перекурить всем!
Как только лента транспортера остановилась, Антоныч прокричал:
— Петр! Эй, Петр, вылазь! Принимай гостей! — и почувствовал, как дрогнула в его ладони рука девочки.
Вначале из бункерной ямы выглянул мешок-капюшон, прикрывающий голову и плечи грузчика, затем показался и сам Петька. Увидев Петькино лицо с красными, воспаленными от пыли и непроходящего похмелья, глазами, Антоныч вздохнул облегченно. Запорошенное землей лицо Петькино было сносно выбрито. Не зря он велел вчера Петру побриться и приодеться к сегодняшнему дню поприличнее. И грузчик выполнил его указание, полагая, видать, что на базу прибудет высокое областное начальство.