Я подхватил щенка на руки, он успел лизнуть меня в нос и заскулил, застонал от избытка щенячьих чувств.
— Дядя, вам кого? — в дверях появился сутулящийся мальчик лет десяти с тонким хрящеватым и грязненьким носиком. В руке мальчик держал длинный хлыст-плетку, черные глаза его смотрели на меня строго и неприветливо.
— Иван Фомич Королев здесь живет? — спросил я, опуская щенка на пол.
— Здесь, — ответил мальчик и щелкнул плеткой. — Дымок, на место!
Щенок испуганно прижался к моим ногам и непонимающе-виновато заюлил огрызком-хвостиком.
— Зачем ты так, — проговорил я укоризненно, — ведь он еще ничего не понимает.
— Дедушка скоро придет. Подождите, — ответил мальчик, не глядя на меня, и вновь щелкнул плеткой. — Дымок, на место!
Щенок, как бы опровергая мои сомнения в его сообразительности, проворно покатился в открытую дверь комнаты.
— Смотри-ка! — Я покачал головой, невольно желая польстить строгому хозяину дома.
Сбросив в прихожей плащ и пригладив волосы перед куском зеркала, висящим на стене, я прошел в комнату. Боже мой, какой в ней стоял кавардак! На полу валялись перевернутые стулья и газетные листы. Посреди комнаты красовалась установленная на попа детская деревянная кровать. На ней восседал громадный невозмутимый кот. Другой кот — сухой, поджарый, со втянутыми боками, прохаживался по старомодной протертой кушетке. В квартире было как-то голо, сиротливо и пусто, словно ни к чему в этой комнате никогда не прикасалась женская рука.
— Где твоя мама? — спросил я мальчика.
— Мы живем вдвоем с дедушкой, — резко ответил он.
— Тебя как зовут?
— Коля. Дымок, сидеть! — плетка щелкнула пистолетным выстрелом. — Рыжий, Верный, стойку!
Коты послушно поднялись на задние лапы и замерли, уставившись на своего повелителя зелеными недобрыми глазами.
— Дымок, стойку! — приказал мальчик.
Щенок, уловив в голосе хозяина строгость, но не понимая, чем она вызвана, виновато заюлил хвостиком и мордочкой, распластался тельцем на полу.
— Он боится плетки, убери ее, — посоветовал я, — разве можно воспитывать собаку страхом.
— Стойку, Дымок! — Мальчишка демонстративно не обращал на меня внимания.
— У нас в стране даже диких зверей дрессируют лаской, — продолжал я увещевать строптивого хозяина, — а твой Дымок совсем еще несмышленыш, откуда ему понять..
— Стойку! — взвизгнул мальчик и вдруг с размаха ударил щенка плеткой.
Я вздрогнул.
Дымок, к моему изумлению, поднялся на задние лапы и, пошатываясь, стоял перед хозяином, высоко подняв над головой передние лапки и словно бы защищался ими от нового удара.
Не зная, как помочь Дымку, я попытался разговором отвлечь внимание мальчика от щенка.
— Мы с тобой, Коля, родственники, — проговорил я, доставая из кармана пачку сигарет. — Твой дедушка и мой папа двоюродные братья. У нас с тобой даже фамилии одинаковые: Королевы.
Мальчик бросил на меня исподлобья недоверчивый взгляд, произнес мягче:
— Курить нельзя. Рыжий не любит дыма.
— Хорошо, не буду. — Я сунул сигареты в карман и пояснил: — Мы с твоим дедушкой даже не знакомы. Я в Ленинграде живу. В вашем городе впервые. Проездом здесь, через три часа мой поезд отходит. Гулял по городу, вспомнил твоего дедушку, дай, думаю, загляну, познакомлюсь… Ты бывал в Ленинграде?
— Нет.
— А хочешь побывать?
— Да.
— Приезжай ко мне в гости. У меня тоже собака есть. Большая, охотничья. Рексом зовут.
В темных неулыбчивых глазах мальчугана промелькнул интерес. Он хотел что-то спросить, но сдержался, не спросил. Опустил руку с плеткой и замер, словно задумавшись о чем-то.
Дымок подкатился к моим ногам и заскулил. Я поднял его, погладил. Щенок радостно заверещал, закрутил мордочкой, затрепыхался у меня на коленях.
— Не надо Дымка обижать, — проговорил я и потрепал щенка за вислые уши. — Дымок хороший песик… Коля, где твои мама с папой?
Мальчик, словно очнувшись, посмотрел на меня непонимающе, потом в глазах его загорелись злые неподвижные огоньки, и он закричал:
— Дымок! Ко мне! Чужой, Дымок, чужой!
Цыплячье тельце щенка в моих ладонях замерло, притаилось.
— Да прекрати ты, Коля, орать, — проговорил я, начиная злиться. — И убери плетку. Что ты за живодер такой!
— Дымок! — взвизгнул мальчик, и ноздри его хрящеватого грязненького носика яростно зашевелились. Хлесткий выстрел ремня ударил в уши.
— Ну, знаешь, Коля, тебе вообще нельзя иметь животных.
Мальчишка вдруг бросился ко мне, схватил щенка одной рукой и нанес ему новый удар плеткой.