Проснулся резко, сон запомнился в мельчайших деталях. Ощущение того, что кто-то могучий ищет его из неведомой дали, ищет, но не может найти, не проходило.
Придя на работу, Николай сразу осуществил в жизнь план по сокрытию дядиного подарка. Он наведался в библиотеку, куда ходил часто, имел хорошие отношения с библиотекарями, и мог распоряжаться там, как хозяин. Отыскал одну из тех полок, куда не заглядывают годами, где со времен застоя стоят громоздкие фолианты классиков марксизма-ленинизма. Пыль с них вытирают один раз в полгода, а до следующей уборки оставалось еще пять месяцев. Так что Николай просто изъял из одной книги сердцевину, а на ее место вставил "Безумную мудрость" и вновь аккуратно поставил книгу на полку.
Предстоящая операция, другие врачебные заботы отвлекли Николая, и о книге он вспомнил только вечером, возвращаясь домой. Почти сразу из глубин памяти всплыл рисунок, завершающий первую главу. И вновь перед его умственным взором цвела великолепная лилия, вырастая из благоухающего навоза. "Из смрадного чистое" – повторил про себя Николай, но тут какое-то движение во внешнем мире вырвало его из грез.
Поперек тропинки, по которой шел Николай, стояли четверо. Обычно он ездил домой на троллейбусе, но сегодня, желая подышать свежим воздухом, пошел напрямик, через парк. Тропинка здесь петляла среди легкомысленных желтых берез и сурово-зеленых елей, пахло хвоей и мокрыми листьями. Но, нарушая общее благолепие пейзажа, четверо здоровенных парней, на голову выше Николая, загораживали дорогу, и явно не собирались ее освобождать. Они ждали жертву за поворотом тропы, и Николай заметил их, только почти уткнувшись в переднего. Осознав характер ситуации, Николай поскучнел, на душе стало тоскливо и муторно. Бежать было поздно, жалеть о том, что пошел этой дорогой – тоже. Поэтому он просто остановился, ожидая развития событий
– Закурить не будет, земляк? – с усмешкой спросил самый высокий из громил. Пока Николай думал, что ответить, двое обошли его с боков. Ответить Николай не успел, в разговор вмешалось новое действующее лицо. Из-за спины Николая раздался спокойный, уверенный голос:
– Шли бы вы, ребята, домой. А то, не дай бог, случиться с вами чего.
– Сам вали отсюда, дядя. А то что-то нехорошее может случиться именно с тобой, – вожак кивнул головой и последний из четверки, до этого державшийся позади, молча скользнул навстречу говорившему. Николай отнесся к появлению нежданного избавителя совершенно равнодушно. "Ну вот, еще кто-то влип" – подумал он, даже не оглянувшись посмотреть. Однако события развивались совсем не по стандартному сценарию: Послышался звук удара, затем сверкнуло так ярко, что стали видны все листики на ближайшей березе, и в поле зрения Николая появился напавший на неведомого прохожего. Он шел нетвердо, постанывал, и закрывал руками глаза. Глаза самого высокого округлились от удивления и налились кровью, что было заметно даже в сумраке. Но сделать он ничего не успел, кусты за его спиной зашевелились, и оттуда появилось еще одно действующее лицо: маленький, коренастый человечек, глаза которого закрывали, несмотря на вечернее время, солнечные очки.
– Назад, придурки. Не трогайте его ни в коем случае, – здоровяки дисциплинированно подхватили под руки пострадавшего товарища и быстро отступили к кустам, где и скрылись во мраке. – А ты, Ранмир, еще поплатишься, – прошипел коротышка за спину Николая, – и тоже исчез за пологом вечернего сумрака.
Только тут Николай смог преодолеть сковывавшее его оцепенение и обернулся. За его спиной, под темной елью, стоял высокий, стройный мужчина и улыбался. В позе его чувствовалась уверенность и внутренняя сила. Возраст его Николай определить сразу не смог: седые волосы на голове и борода говорили о зрелости, но легкость движений и ясные, молодые глаза наводили на размышления и ранней седине.