Там, где нет событий, нет и необходимости во «времени» или «пространстве» — и в их отсутствие мы более не ограниченны, поскольку нет того, кто считает себя ограниченным.
Время — всего лишь умозаключение, придуманное в попытке объяснить рост, развитие, протяжённость и изменение, которые составляют дополнительную ось измерения за пределом известных нам трёх, под прямыми углами к объёму. «Прошлое», «настоящее» и «будущее» — умозаключения, извлечённые из этой временной интерпретации следующего измерения, в котором возникает иллюзия протяжённости. И, следовательно, все формы временности концептуальны и воображаемы.
Таким образом, прорицание, или предвидение, — это восприятие с дополнительной оси измерения, за пределом времени, под четвёртым прямым углом, откуда, как в случае с каждым главным измерением, второстепенные воспринимаются как целое, и «причины» и «следствия» так же очевидны в том, что мы называем будущим, как и в том, что мы называем прошлым.
Событие происходит только в уме воспринимающего — одного или нескольких, в зависимости от обстоятельств — и никакое событие не может быть ничем иным, кроме как памятью, когда мы знаем его. События — лишь психические переживания. События, или память о событиях, — это объективизации в сознании.
2. Псевдопроблема «страдания»
Кто может страдать?
Только объект может страдать.
Я не объект (никакой объект не может быть я), нет ни я-объекта ни я-субъекта, потому что они оба были бы объектами.
Следовательно, я не могу страдать.
Но кажется, что страдание есть, как и его противоположность, — как удовольствие, так и боль. Это видимости, но они переживаются. Кем или чем они переживаются?
Они, очевидно, переживаются посредством отождествления того, что есть я, с тем, что не есть я, или, если хотите, тем, что не есть мы, иллюзорно отождествлённым с тем, что мы есть.
То, что мы есть, не знает боли и удовольствия. То, что мы есть как таковое, вообще ничего не знает, поскольку нет никакой объективной сущности, чтобы испытывать переживание.
Какими бы интенсивными ни казались ощущения, в сне проявленного они — следствия причин во временной последовательности, и вне временной последовательности, в которой они развиваются, они не являются ни причиной ни следствием.
Нет никого, кто мог бы страдать. Нам кажется, что мы страдаем, из–за нашего иллюзорного отождествления с феноменальным объектом.
Давайте, по крайней мере, поймём это.
То, что есть мы, неуязвимо и не может быть несвободно.
3. Гипотеза воли
I
Кажется, механизм жизни основан на предположении, что действия разумных существ — результат приложения воли со стороны каждого такого феноменального объекта. Очевидно, однако, что они скорее реагируют, чем действуют, и что их жизнь обусловлена инстинктами, привычками, модой и пропагандой. Их образ жизни в первую очередь — набор рефлексов, оставляющий ограниченные возможности для намеренного и обдуманного, то есть целенаправленного действия, которое при поверхностном рассмотрении может показаться результатом волеизъявления, или, что называется, волевого действия.
Тем не менее «воля» — лишь умозаключение, поскольку как бы мы ни искали, мы не сможем найти прилагающую её сущность. Всё, что мы сможем найти, — это импульс, который будет казаться выражением концепции «я». И было бы несправедливо заключить, что такой импульс способен повлиять на неумолимую цепь причинности или, другими словами, на процесс проявления, производящий видимые события, если только он сам не является элементом одного или другого.
II Волеизъявление
Получается, что волеизъявление — это иллюзорное предположение, простая демонстрация со стороны наполненной энергией я-концепции, выражающаяся в неудаче или осуществлении и, таким образом, являющаяся источником и объяснением концепции кармы. Живые существа, таким образом, «проживаются», как часто указывается философами и отмечается метафизиками, и психосоматический феномен неизменно подвержен причинности. Вот почему чувствующие существа как таковые, как вновь и вновь повторяется в «Алмазной сутре», приписываемой самому Будде, не являются сущностями. И по той же причине, поскольку как феномены они не существуют, ноуменально — хотя они не могут быть сущностями или вообще чем–либо объективным — тем не менее, они есть ноумен.