Все, что видится во сне, — продукт сновидящего ума, субъектно–объектного процесса, называемого «причинностью», внутри сознания, в котором он возникает. Он неотделим от сознания, он — само сознание, и больше нет ничего, что ЕСТЬ. Но «сознание» по сути — всего лишь концепция: это не вещь, не объект, и потому не имеет субъекта. На него можно только указать как на Непроявленное, и даже такое указание будет лишь проявлением непроявленного.
Но эти элементы сновидения, обоих сновидений, не есть ничто в смысле полного отсутствия. С позиции «ноуменальности» они — нечто. Они — то же, что и тот, кому они снятся, что и То—Что-Сновидит их. Все в сновидении есть его сновидящий, а это, как мы видели, — субъективный аспект сознания, поскольку объект и есть субъект — субъект, наполняющий его, живущий в нем. Таким образом, это «нечто», которым они являются, есть «все»: объективное, феноменальное все, которое субъективно, ноуменально, есть «ничто», но которое как «ничто» остается всем. Полное феноменальное отсутствие, которое есть полное ноуменальное присутствие. Все есть ничто, ничто есть все, поскольку ни то ни другое не существует и не не–существует, и только естъ–ностъ есть, не являясь ни бытием, ни не–бытием.
Про воспринимающие существа можно сказать только, что они ЕСТЬ лишь как субъективный аспект сознания (не как объективный аспект), они сновидят вселенную, объективируя ее.
11. Отголоски — /
Идея об отдельном индивиде, эго, самости или «я» — концепции — это объект. Я становлюсь объектом — неминуемо — всякий раз, когда думаю о себе. И всякий раз, когда я действую «от себя», — действует объект.
Иногда, однако, я действую прямо — но тогда действует не «я».
«Я» никогда ничего не сознаю. «Сознание» как таковое — вот все, чем я являюсь.
Позитивное выражение
Ноумен — суть феноменальности, бытием которого она является, где бытие Ноумена — это бытие Бытия как такового, то есть отсутствия Не–бытия.
Пустота — суть Формы,
Форма — проявление Пустоты.
Снова
ὼ
Харакири
Если привязанность должна быть отброшена, то само отбрасывание также должно быть отброшено.
Но поскольку отбрасывание — это волевой акт, он должен отбросить сам себя.
Можем ли мы отбросить то, чем никогда не обладали?
Что может «делать» или «иметь» хоть что–нибудь?
Давайте начнем с нахождения этого «мы».
Внутреннее видение