Немногое известно о домашней жизни молодого Зигмунда в течение этих лет. Мы можем только вообразить его жизнь благодаря описанию домашнего хозяйства Якоба Фрейда, оставленному Юдит Бернайс-Хеллер, прожившей год в доме деда в 1892 и 1893 годах50. К тому времени дед уже не работал, и Юдит часто задавалась вопросом, «кто же в действительности поддерживал их семью». Он коротал время за чтением Талмуда и множества других книг на иврите и немецком языке, или сидя в кофейне, или прогуливаясь по паркам. Он жил как бы в отстранении от других членов семьи и практически не принимал участия в беседах за столом во время еды. Бабушка Амалия, напротив, описана как тираническая, эгоистичная натура, подверженная взрывам эмоций. В это время Зигмунд ненадолго покинул дом, но из всех подробностей описания мы можем определить, что все то время, которое он проводил в доме, он наслаждался своим привилегированным положением.
Биографы Фрейда озадачены его знанием испанского языка, который обычно не изучался в Австрии в те времена. Испано-еврейский диалект был языком немногочисленной сефардской общины. Мог ли престиж этой общины настолько увлечь молодого Зигмунда, чтобы он выучил ее язык? С другой стороны, было обнаружено, что Фрейд изучал испанский вместе со школьным товарищем, Эдуардом Зильбер-
-22-
штейном. Эти два подростка основали нечто вроде «Испанской академии», состоящей из двух членов, с собственной «мифологией». Позже Зильберштейн изучал юриспруденцию и переехал в Румынию. Они обменивались письмами на протяжении десяти лет, и письма Фрейда к Зильберштейну недавно удалось обнаружить. Когда они будут опубликованы, несомненно, из них можно будет извлечь ценную информацию о жизни Фрейда в тот период, когда ему было от шестнадцати до двадцати шести лет51.
Зигмунд оставил гимназию в середине 1873 года. То был год драматических событий в Вене. Едва открылась Международная выставка, как разразилась эпидемия холеры, и прибывшие в город посетители в панике бросились из Вены, вследствие чего рухнул биржевой рынок, вызвавший банкротства, самоубийства и глубокую экономическую депрессию. Неизвестно, повлияли ли эти события, и до какой степени, на дело Якоба Фрейда. Во всяком случае они, кажется, не помешали Зигмунду продолжить обучение. Согласно его собственному утверждению, они сказались на его выборе профессии к тому времени, когда он пошел на лекцию зоолога Карла Брюля, прочитавшего поэму «Природа», приписываемую Гете55. Для многих молодых людей в то время изучение медицины было средством удовлетворения их интересов к естественным наукам. Огюст Форель и Адольф Мейер также рришли к изучению медицины по этим соображениям.
В то время медицинское обучение в Вене продолжалось как минимум десять семестров (пять лет). Академический год разделялся на зимний семестр, длившийся от октября до марта, и летний семестр - от апреля до июля. Студент мог начать обучение в любом семестре. В медицинской школе, как и во всем университете в целом, царила академическая свобода. Это означало, что студент был абсолютно свободен в своем выборе работать или не работать; не было ни контроля посещаемости, ни проверок знаний или домашних заданий, ни экзаменов, за исключением выпускных. Студент мог выбрать любые курсы лекций, на которые записался, и занятия, которые он оплатил. Однако существовало несколько обязательных курсов. Некоторые студенты ограничивались посещением обязательных курсов, большинство из них также записывались на те медицинские курсы, которые соответствовали их личным интересам или будущей специализации. Часто студент записывался на один-два курса другого факультета, особенно если лекции читались выдающимся профессором. В большинстве случаев студенты не злоупотребляли «академической свободой»: они знали, что должны бу-
-23-
Генри Ф. Элленбергер
дут обязательно сдать изнурительные выпускные экзамены. Студенты-медики должны были выдержать три rigorosa (строгие испытания для получения докторской степени): первые два - в течение установленных сроков за пять лет обучения, а третье - до его конца. Многие студенты занимались дополнительной работой, особенно в дни летних каникул, нанимались в качестве famuli (ассистентов) в больницы или лаборатории, то есть занимались неквалифицированным трудом, для того чтобы со временем получить разрешение на более сложные занятия, даже оплачиваемые, если они проявляли рвение и способности. Многие также уделяли часть свободного времени «студенческим обществам».