Рейсовый караван Госпароходства, как обычно, вниз по реке за рыбаками ушел еще до нашего прибытия, в конце августа. С ним как раз и приехала Урванцева. Обратно караван пришел в Дудинку уже в середине сентября. На нем мы и отправились в Красноярск тем же грузопассажирским лихтером, на котором размещались и в прежние экспедиции. Плыли мы с разгрузками рыбаков по селам долго, около месяца, и Е. И. Урванцева успела рассказать всю эпопею своего нелегкого путешествия по Енисею и не менее трудных хлопот в Москве и Петрограде.
Добиралась она до Дудинки долго. Началась оттепель, днем таяло, снег под санками оседал, олени глубоко проваливались, приходилось стоять и ждать, когда ночью хоть немного подморозит. В Дудинке лед на Енисее еще стоял, но были уже широкие забереги. Ледоход начался 10 июня по высокой воде, так что льдины выпирало на бровку коренного берега, где стоят дома. Вслед за льдом из Туруханска 15 июня пришел катер «Хлебопродукт» и скоро пойдет обратно. О пароходах вестей нет, когда придут, неизвестно. Пошла Елизавета Ивановна к капитану просить, чтобы он ее взял. Мест в каюте, ни в кубрике нет. Согласилась ехать на палубе. Там поставили маленькую палаточку. В ней и жила неделю, пока не приехали в Туруханск. Оттуда катер пошел вверх по Нижней Тунгуске, а она осталась на берегу искать новой оказии. Парохода нет, и, когда будет, никто не знает; нет и катеров. На другой день пришел маленький катерок местной кооперации из Горошихи и собирается идти дальше вверх. Им и решила ехать. Катерок дошел только до Костиной в 50 км, выгрузился и собирается вернуться обратно. Но вскоре подошел другой катерок, тоже кооперативный, и пойдет вверх до Бакланихи.
Так, пользуясь случайными оказиями, она, в конце июня добралась до Нижнеимбатского, большого селения в 200 км от Туруханска. Здесь пусто, нет никаких катеров, даже самых мелких. Разговаривая с хозяином избы, где остановилась отдохнуть и переночевать, узнала, что иногда, в случае нужды, вверх по Енисею ходят бечевой на собаках. Собак запрягают в бечеву, и они бегут по берегу, тянут лодку, а хозяин сидит на корме и правит. Если попадется речка, человек пристает к берегу, собак берет в лодку, переправляется, их высаживает, в они снова тащат лодку дальше. Чтобы не ждать, решила
Е. И. Урванцева плыть и этим видом транспорта. Хозяин избы рассказал, у кого есть такие собаки и лодка. Разыскали одного, но у него есть только одна собака, так что плыть придется медленно и помогать веслами. Лучшего ничего не нашлось. Но что же делать, добираться как-то надо, уже конец июня а до Красноярска еще более 1000 км. До Верхнеимбатского 100 км плыли три дня. Пили чай, варили немудрую похлебку тут же на берегу, немного спали под навесом из брезента, который лодочник захватил с собой. Комары и мошка накусали так, что лицо распухло. В Верхнеимбатском на берегу Урванцева увидела топографическую партию, направляющуюся на работу в район Подкаменной Тунгуски. Начальник партии меня знал по Красноярску, он устроил ее в квартиру на отдых и помог уехать дальше. Катеров и здесь не было. Она решила опять плыть бечевой на собаках, с тем чтобы при первой возможности пересесть на катер или пароход, что попадается. Топографы помогли ей найти лодочника с тремя собаками: две будут тянуть, а третья - в лодке на подсмену.
Топографы, между прочим, Елизавету Ивановну сфотографировали, когда она подъезжала к берегу на лодке с одной собакой, и подарили снимок на память, В Под146 каменной Тунгуске стоял катер, который собирался плыть в Енисейск. На нем и удалось устроиться, Ее лодочное путешествие закончилось. От Верхнеимбатского 250 км они проплыли за четыре дня. Дальнейшее путешествие уже не представляло сложности. Через 5 дней она оказалась в Енисейске, где пересела на пароход в Красноярск, а в конце июля уже в Москве. Там сразу же направилась в Центропромразведку к ее начальнику геологу Н. Н. Тихановичу. Доложила ему о ходе и выполнении работ, завершении их осенью этого года, выезде в Красноярск и необходимости произвести там с рабочими полный расчет. Все это оказалось для Тихановича большой неожиданностью. Деньги, подлежащие отчислению на баланс экспедиции, конечно, разошлись по другим партиям, а резервных средств у ЦУПРа не было. Тиханович обещал выяснить вопрос, разобраться и просил прийти на следующий день. На другой день Тиханович сообщил, что денег на экспедицию у ЦУПРа не находится, и предложил поехать для решения вопроса в Главное геологоразведочное управление к И. М. Губкину, которому тогда были подчинены все геологические и геологоразведочные работы в Союзе. И. М. Губкин считал, что деньги, безусловно, должны быть выделены, но так как геологоразведочные работы первой стадии перешли теперь в ведение Геологического комитета в Петрограде, то туда следует поехать Елизавете Ивановне с докладом и всеми материалами. В Геолкоме теперь создан специальный геологоразведочный отдел. Губкин обещал туда позвонить и дать соответствующие указания. Приехала Е. И. Урванцева в Геолком и пришла к секретарю Геолкома Крадецкой. Та сказала, что об этом вопросе ей сообщили из Москвы, но сейчас идет заседание Ученого совета, и, как только оно кончится, она доложит, пока члены Ученого совета не разошлись. На Совете Урванцева зачитала мой доклад о работе, рассказала, как мы там далеко на Севере жили и работали. Представила смету, доложила о необходимости произвести осенью расчет в Красноярске. И тут опять тупик. Денег нет, все разделены по партиям, нет и резервных средств. Сказала Е. И. Урванцева, как трудно было работать в экспедиции в полярных условиях, в пургу и мороз, вынула фотографию, показала, как она добиралась по Енисею на лодке, запряженной одной собакой, и все поняли, что оставить экспедицию без средств нельзя. Вызвали главного бухгалтера, и он предложил снять понемногу денег со смет каждой из экспедиций Геолкома и так собрать. необходимую сумму. Все с этим согласились и единогласно утвердили. Бухгалтер взял смету у Урванцевой и обещал все сделать в самое ближайшее время. Через неделю, в начале августа, деньги были получены, и с ними она выехала в Красноярск скорым поездом Москва- Владивосток, который тогда только что начал курсировать. В Красноярске уже формировали рейсовый караван Госпароходства в низовья Енисея. Им Е. И. Урванцена и добралась до Дудинки еще до нашего прибытия туда.