Когда становилось совсем уж тошно, он выходил и скучными глазами смотрел на резервуары. Ему показали резервуар, связанный с той установкой. Он был до зевоты похож на все остальные…
Однажды он увидел Таирову. Она стояла у диспетчерской и смеялась, объясняя что-то девушке в сером халате. Ему стало вдруг ужасно горько. Он переживает за нее, листает скучнейшие бумаги, а она уже забыла.
И снова забудет — через неделю после суда.
— Что с тобой? Назима! — это кричит другая, в сером халате.
Он смотрел в сторону, мимо нее. Но боковым зрением он успел заметить открытые, очень бледные губы, и плечо — неестественно высокое, будто она хотела спрятать голову.
«Ее настроение тебя не касается», — уверил он себя.
И в тот же день поехал в ПТК. Здесь резервуаров было еще больше. Документы другие, но в общем похожие.
Он полистал бумаги за май и, не дождавшись конца дня, вернулся в прокуратуру.
Тут его осенило: Женька. Он отыскал в записной книжке Женькин служебный телефон и позвонил. «Погосян в лаборатории, — сказал неприступный женский голос. — А это откуда?» «Из прокуратуры города!» — зло ответил Валерий и с удовольствием почувствовал, что тон сразу стал другим.
— Слушаю вас, — голос у Женьки растерянный.
— Во-первых, не вас, а тебя. Это Валерий. Во-вторых, звоню по делу. Нужно произвести анализ нефти.
— Ну… — Женька явно проглотил черта. — Какой анализ: количественный, качественный? На что?
— Пожалуйста, не глуши меня терминами. Анализ, по-моему, качественный. На что — пока сам не знаю.
На что-нибудь такое… необыкновенное.
Трубка нахально расхохоталась.
— Поздравляю прокуратуру с новой классификацией элементов: обыкновенные и необыкновенные. А что такое?
— Не по телефону. Честное слово, нужно.
— Хорошо еще, что качественный… Ладно, волоки завтра. Привет!
…Женька повертел в руках бутылку с нефтью.
— Рассказывай.
— На одном заводе… — начал Валерий. Названий он избегал. За разглашение материалов следствия можно было здорово влипнуть.
— Ну тебя к черту, — сказал Женька беззлобно. — Тоже мне военная тайна. Завод я и без тебя знаю. Давай подробности.
Слушал он с интересом. Теребил волосы — думал.
Зажал нос в кулак и стал водить голову из стороны в сторону — признак напряженной работы мысли.
— Тебе повезло, — сказал он наконец. — Мой шеф, тот еще формалист, укатил в Ялту. А я тебе сделаю без бумаги, по дружбе. Ну, конечно, кружку пива поставишь — все-таки в неслужебное время.
— Об чем речь! Цистерну, резервуар…
— Не мешай. Анализ, надо думать, ничего не даст.
Мы же понятия не имеем, что искать. Следовало бы моделировать схему контакта — понимаешь, заводская установка в миниатюре — и сунуть туда твою нефть.
Если все полетит к дьяволу, значит, эта девчонка не виновата.
— А это возможно?
— Теоретически возможно все, — философски заметил Женька.
Он схватил карандаш и на обороте какой-то ведомости изобразил эффектную схему. В центре ее были колбы, пробирки и трубки, летящие в сторону неизвестного гражданина с раскрытым от ужаса ртом. Видимо, это и был «формалист», Женькин начальник.
— Практически нужна бумага, — печально сказал Женька. — Хорошая, солидная бумага. Со штампом, с подписями. Дескать, так и так — просим собрать установку и произвести… Ну, и на счет меня неплохо бы закинуть. Консультировались с научным сотрудником Погосяном… Люблю взрывы!
— Жень, а толк будет?
— Толк, конечно, едва ли, — честно признался Женька. — Видишь, с тех пор ни одного взрыва. Значит, так: условия возникли и исчезли. Почему возникли, почему исчезли — неизвестно. Может, случайно создалась большая концентрация этого икса, может, еще что… Переработчики правильно говорят: «Если час назад взял продукт из резервуара, скажи ему оревуар, до свидания..» А тут почти два месяца! Ладно, сделаю анализ и завтра звякну.
Ни завтра, ни на следующий день он не позвонил. А когда до него дозвонился Валерий, сказал неохотно:
«Ну чего, все в норме. Стандарт. Взорвется? Обязательно. Если добавить парочку взрывчатых „Т“. Скажем, тринитротолуол и тэн»…
Ждать пришлось долго. Старая, обитая дерматином дверь жалобно ухала, впуская и выпуская посетителей.
Своих, из прокуратуры, было мало. Все больше пожилые люди в шляпах: хозяйственники, бухгалтера. Из кабинета в приемную вползал дым, доходили сердитые голоса — разговор шел на высоких нотах. Дело явно не уголовное.
Валерию надоело ходить из угла в угол. Взял у секретаря газету, сел к окну. «В середине сезона. Футбольное обозрение». Статья была большая и, наверно, интересная — в этой газете обозрение вел заслуженный мастер спорта, знаменитый в прошлом игрок «Спартака».