Свидетели:
отец Карвахаль, комендадор Ребольосо, Алонсо де Роб лес, Антонио де Карранса, Франсиско де Орельяна.
В подтверждение сего прикладываю здесь свою печать.
5 [приказ о сдаче чужих вещей]
Великолепный сеньор Франсиско де Орельяна, главный заместитель великолепнейшего сеньора Гонсало Писарро, правителя и генерал-капитана провинций Кито и открывателя провинций Корицы и великой реки Святой Анны (Трудно сказать, какая река здесь имеется в виду), от имени его величества и сеньора правителя приказывает всем и каждому человеку в отдельности, завладевшим и имеющим в своем распоряжении одежды или какие-либо прочие вещи, принадлежащие отдельным особам из тех, что пребывают да идут вместе с сеньором правителем, сдать ему оные в течение послезавтрашнего дня, причем на всякого, кто сие не сделает, либо оные [вещи] сокроет, будет наложено взыскание, к коему обычно присуждают тех, кто попадается с краденым добром или отнимает оное добро силою. По наступлении указанного срока всем предлагается объявиться, прибыть ко мне и сложить передо мною [сии вещи], а затем, как уже сказано, будет возбуждено расследование в отношении тех лиц, кои сему приказанию не подчинятся, ибо во всем следует соблюдать порядок и хорошие правила, дабы никто не зарился на чужое добро. Приказ сей подлежит публичному оглашению, так как он должен быть доведен до сведения каждого, дабы никто не смог сказать, что он его не слышал.
Данов сем селении Апарин в пятый день января месяца, в год от рождества нашего Спасителя Иисуса Христа 1542-й.
Франсиско де Орельяна.
По повелению сеньора заместителя Франсиско де Исасага, эскривано его величества.
На пятый день сказанного месяца и года приказ вышеизложенного содержания был публично обнародован глашатаем на площади сего селения Апарин в моем — Франсиско де Исасаги, эскривано сеньора заместителя, — присутствии и совершено сие было в публичном месте, где каждый мог услышать то, что в нем сказано.
Достоверность сего свидетельствую и подтверждаю и для пущей веры прикладываю к сему свою печать.
6. [Второй акт о вступлении во владение]
В девятый день января, года 1542, сеньор заместитель попросил меня — названного Франсиско де Исасагу, эскривано, — засвидетельствовать и удостоверить подлинность того, что он принимает во владение одиннадцать касиков, не считая ранее уже принятых, кои снова к нам сейчас пожаловали с миром и кои носят следующие имена: Иримара, Параита, Димара, Агуаре, Пирита, Айиияна, Урумара, Апария, Макуйяна, Гуарикота, Мариаре, а также и всех остальных касиков, явившихся с миром. [Он просит меня также] засвидетельствовать то, как они сюда к нему пришли, какие услуги ему оказали и как он принял их в сказанное владение, не встречая противодействия с ничьей стороны. Свидетели, при сем присутствовавшие и воочию видевшие сие вступление во владение: преподобный отец брат Гаспар де Кар-вахаль, комендадор Кристобаль Энрикес, Алонсо де Роблес, Антонине Карранса, Алонсо Кабрера и Кристобаль де Сеговия! Я, Франсиско де Исасага, эскривано сеньора заместителя, свидетельствую и доподлинно подтверждаю, что в сказанном селении Апарин в шестнадцатый день названного месяца и вышеупомянутого года названный сеньор заместитель от имени его величества и сеньора правителя Гонсало Писарро принял во владение одиннадцать касиков, кои выдавали себя за таковых и кои носят следующие имена (Имена касиков, перечисляемые в этом документе дважды, записаны по-разному): Иримара, Параита, Димара, Агуйяре, Пириата, Айниана, Урумара, Апария, Малуйяна, Гуарикота, Мариаре, а также свидетельствую, что сие вступление во владение произошло без какого-либо противодействия [с их стороны].
Кроме того, заверяю, что вышепоименованные касики явились с миром и услужили христианам, снабжая их продовольствием.
Свидетели те же самые.
Франсиско де Исасага, эскривано его величества.
7 [письмо участников похода к капитану Орельяне с просьбой не оставлять своего поста и согласие Орельяны]
Вы, эскривано, [при сем] присутствующий, удостоверьте, что мы — рыцари и идальго, солдаты и добрые люди, проставившие ниже свои имена, — от имени господа бога нашего и его величества обратились к прославленному сеньору Франсиско де Орельяне с просьбой и требованием о том, чтобы он продолжал бы повелевать нами, заботился бы о нас, охранял бы справедливость и порядок от имени его величества. Ведь когда он выступил из лагеря великолепнейшего сеньора Гонсало Писарро, правителя и генерал-капитана провинции Кито и вновь открытой провинции Корицы, он отправился по его [Гонсало Писарро] повелению на поиски маиса вниз по течению до слияния рек, ибо все (и сеньор правитель в особенности) говорили, что там много еды и что дойти туда, коли нигде не задерживаться, можно за четыре дня пути. Мы отправились на поиски этого маиса и [плыли] без пищи и продовольствия, питаясь неведомыми нам и опасными кореньями, травами и плодами. Испытывая сию нужду, плывя неизменно мимо берегов необитаемых, мы провели в пути девять дней, на исходе каковых господь бог наш смилостивился и захотел привести нас в селение, где мы нашли кое-какое количество маиса. От великого голода, что мы пережили, несколько испанцев умерло, а мы, оставшиеся в живых, от перенесенных тягот еле-еле держались на ногах, Вы, ваша милость, знаете, что изведать нам довелось предостаточно как из-за недоедания, так и потому, что от зари до зари мы не выпускали из рук весел, и уж этого одного вполне достаточно было для нашей погибели. Дабы быть в состоянии двигаться дальше, мы должны были немного отдохнуть, однако ваша милость нам сие не только не позволила и не одобрила, но, наоборот, — настаивала на немедленном возвращении, на том, чтобы отправиться на поиски и найти сеньора правителя живым или мертвым. Нам было ясно, что мы не сможем возвратиться по реке, так как мы прошли слишком большое расстояние (люди, сведущие в сих делах, определили путь, пройденный нами от лагеря сеньора правителя до сего селения, в двести лит), и, кроме того, речные потоки и течения были слишком стремительными. Таким образом, мы посчитали лучшим и для службы богу и королю — пуститься по течению и погибнуть где-нибудь в низовьях реки, нежели плыть с таким трудом против течения.
Мы порешили объединиться и потребовать, как то из нашил требований и следует, не возвращаться вверх по реке. Так и было сделано. Все сие было доведено до сведения нашего капитана и главного заместителя [правителя], назначенного на эту должность сказанным сеньором Гонсало Писарро. Тут мы узнали, что он [Орельяна] отказался от должности, в которую был возведен сеньором правителем, объясняя это тем, что оная будто бы ему не по плечу. И мы, предвидя и предчувствуя дурные последствия и великие непорядки, кои могут возникнуть, если мы окажемся без капитана средь этих гор и ненадежных земель, снова сговорились просить и требовать один раз, и два, и три раза — словом, столько, сколько при сих обстоятельствах потребуется, от вас, великолепного сеньора Франсиско де Орельяны, чтобы вы [по-прежнему] нами повелевали да о нас заботились, дабы, как мы уже сказали, восстановились бы такие же мир и спокойствие, как прежде, когда вы нами командовали и управляли, как уже во многих местах командовали и управляли испанцами, коих было больше, нежели нас, здесь присутствующих.
И ныне мы вновь от имени его величества называем вас своим капитаном, сие желаем клятвенно заверить и подтверждаем, что хотим видеть вас своим капитаном и будем повиноваться вам до тех пор, пока его величество не распорядится как-нибудь иначе. Согласившись на это, вы окажете услугу господу богу нашему и его величеству, а также милость всем нам, — несогласие же ваше неизбежно приведет к ущербу и к погибели людей, ко всяким недоразумениям и беспорядкам, кои обычно случаются, когда нет капитана. Итак, мы просим вас, упомянутого эскривано, здесь присутствующего, подтвердить и удостоверить по всей форме и правилам то, что мы здесь просим и требуем.