Из них выносили раненых и осторожно поднимали по трапу на пароход. Бэби помрачнел: «Вот так отпускники! Не хотел бы я пойти в такой отпуск».
Носилки двигались сплошной цепью. При каждом толчке раненые стонали, на их лицах было выражение усталости и страдания. Глаза смотрели тускло, безразлично.
Кое-кто приветствовал Лейна кивком головы или легким движением руки, но большинство не замечало его.
Когда, наконец, всех тяжело раненных перенесли, на борт стали подниматься те, кто был в состоянии двигаться самостоятельно. Это было печальное шествие калек! Они шли на костылях, с забинтованными головами, слепые, обожженные…
Лейну стало не по себе. На секунду он представил себя среди этих несчастных. Вдруг глаза его остановились на фигуре одного офицера, поднимавшегося по трапу. Что-то очень знакомое было в ней — осанке, поступи, но лицо… Капитан содрогнулся.
Багрово-синий ожог расплывался по всему лицу офицера, брови и ресницы отсутствовали, один глаз закрыт черной повязкой. Это было не лицо человека, а неподвижная страшная маска, и только оставшийся неповрежденным глаз — голубой и ясный — говорил о том, что человек этот живет и мыслит. На куртке у офицера поблескивал орден «DSO».
«Заслуженный парень! Но где я видел его раньше?» — подумал капитан и вдруг вспомнил… Перед его глазами встал вечер отхода из Сан-Франциско, черная блестящая машина, девушка, красные розы и молодой человек, небрежно облокотившийся на радиатор…
Через несколько часов посадка была закончена, и «Метеор» вышел в море.
Спускаясь с мостика в свою каюту, капитан заметил одиноко стоявшего человека; он облокотился на поручни прогулочной палубы и задумчиво смотрел в океан. Лейн снова узнал Ральфа.
Лейн вошел к себе, сел в глубокое кожаное кресло, вытянул ноги и закурил трубку.
Никогда раньше капитан не сталкивался так близко, так реально с ужасами войны. Но теперь он вез на своем судне жертвы этой войны.
Кто же всё-таки виноват во всем этом? Разве Америка защищается? Кто-нибудь нарушил спокойствие американцев? Нет. Всё спокойно в штатах. Люди живут, не думая о том, что к ним на головы упадут корейские бомбы. Тогда зачем убивают корейцев? Зачем убивают и уродуют американскую молодежь?
И снова Лейн вспомнил холодную улыбку Нортона и его слова: «Лично нам с вами выгодна война».
«Нам!? Нет, к чёрту! Я не хочу получать деньги за несчастья миллионов людей! К чёрту!»
Всё существо Бэби, страстно влюбленного в жизнь, протестовало против этой никому не нужной и ничем не оправданной войны. За что? Во имя чего? Как раньше он не задумывался об этом?
Уже пробили полуночные склянки. Вахты сменились, а капитан всё сидел, курил трубку за трубкой и думал…
Он слышал ритмичный шум машины, но ему казалось, что в ушах звучат доносящиеся из кают стоны, бред и тяжелые вздохи сотен опустошенных и разочарованных людей… Что ждет их по возвращении в Америку?
Вокруг был чудесный мир. Океан плескался в вечном своем дыхании, мириады звезд спокойно смотрели с необъятного купола вселенной, и торжественная тишина тропической ночи ласкала плывущее судно. Так хороша, так прекрасна была жизнь!
Когда «Метеор» ошвартовался у причала в Сан-Франциско, уже спустились сумерки. Никакой торжественной встречи, никакой музыки и оваций. По причалу сновали озабоченные врачи и санитары. Они старались как можно скорее разгрузить судно и увезти раненых в госпитали.
На палубе стояла небольшая группа легко раненных. Это были те, кто смог предупредить родных о своем прибытии; теперь они ждали, когда за ними приедут.
Лейн искал Ральфа, но его не было среди раненых. Наконец, Бэби заметил его. Забившись в угол под самым крылом мостика у капитанской каюты, молодой человек стоял с чемоданом и ждал. Лейн тоже ждал этой встречи, почему-то сильно волнуясь. Он стоял на своем излюбленном месте, в левом крыле, и напряженно всматривался в лица встречающих.
Автомобиль с шуршанием остановился у судна. Девушка с красными розами в руках вспорхнула на трап и, расталкивая стоявших на спардеке, пробиралась вперед, разыскивая среди них Ральфа.
— Вы знаете Ральфа Стетсона? Вы не скажете, где он? — спрашивала она почти каждого.
У тех, кто знал его, сразу менялось выражение лица. С любопытством и жалостью их глаза устремлялись на красивую девушку, и она слышала смущенный ответ:
— Как же! Лейтенант Стетсон. Он только что был здесь. Только что…
Не найдя Ральфа на спардеке, девушка поднялась на прогулочную палубу. Здесь было пусто и тихо. Она сокрушенно развела руками, капризно выпятив нижнюю губку, и вдруг Бэби услышал: