Ты ореховым взглядом по лицам вещей скользилРазорвать повторенье такое времен – это вышевременных сил.Что же будем в том времени делать опять?Декламировать жизньПодгонять несозданьепо улицеИ ореховым прутиком все в ту жнепокорную загоняя тетрадь?И на что возрождаемой жизнипламень исчезнувшего вина?
Горечь мира, молодая вина легко в безликое летнеев несомненное претворена вино
Стихи, сочиненные львом-поэтом (из романа «Mater studiorum» («Мать учения»))
СНЕЖНЫЙ ЛЕВ (LEO, THE POET)
Человекобез-образныйЧеловеко-бесподобныйЛев-поэт милостью божье-человечьейтихий, смирный, грязный, как овечка,Перед нами предстоит
Он устал на задних лапахДушно в его старой шкуре
в глазах больных трахомойвековая грусть зверей
Он пришел, некрасивый, сюда, хромаяс пыльной кистью, с бахромоюснежной пеною хвоста
Белый лев из Алабамыиз университета града Florenceраспростясь с своею львицейстал поэтом меж людьми
Речитативом он произносит прошенья(с книжкою «Рейнеке-лиса»на немецко-львино-русскомв молью траченной подмышке)
С флагом небывало-пестрымон последний царь, предстательствуетот посольства всех зверей.
Он стоическиповторяет проникновеннолапами помавая отнюдь не геральдическиЛево-агнецно вдруг он оглянется огненноСловно грозный ангел в уголках его глаз промелькнул
Он восстал из тысячелетней пены —человеческий вассалвстал из снегано в холоде человеческих взглядов будто бы скрылся
Не исчезнув, не истлевв зимнем зоопаркенад вратами дремлет левв виде белой арки
ОКНО МЕДАНЫ
Йелке и Младену
В комнате царило окно
Мы держали ставни, разведенные в ширь наших рук деревянные ставни, нагретые незнакомым солнцем
Нам была видна Медана вина
Обернувшись мы увидели за спиной другое окно кто-то вглядывался в комнату с внутренней галереи как художник близкого Ренессанса
В темную комнату где контуры и мерцанье брошенной на кровати одежды И окно, что мы распахнули, как зеркало
Где была дана Медана вина
но мы знали: из сияющей этой равнинынаши лица на глухой амальгамев темноте этой комнаты почти не виднытолько проблеск глаз словно чрно вино
Мы открыли… мы снимали… слой за слоемубегающие в даль виноградникинестройные голоса поэтов
или то чудится эхоиз боковой ванной —донесла грозаиз окнатак что комнатный ливеньсливается с шершавымпо тихой бумагешуршаньем дождя
в комнате, где парило окно
Мы еще и еще раз приближали к глазамэту местностьв линиях виноградных блуждалино вода смыла пульс прожилок листьевс пропыленного винограда
где Словения, где Италия?тщетноне было швов и границ
Фрагменты соединяли вино
Из глубины, изнутри мы увиделимы виделисияющий деньотступали как будто глазам не веряпотому что окно открылось как светв мир огромныйкоторый хранилсяв подземном пространстве
Дорогое вино в глубинераскрывался слой за слоем временмедленно через прозрачную прочностьсквозь крепость винасвет его изменялся в лицеи долина раскрывалась все глубже
Но окно в воздухе оставалось и когдастемнело вокруг
Мы вошли в промежуток меж стен
во тьме на старинном буфетесветился портретюной девушки здешнейс цветами вкруг глаз
Испарялось виномеж трех деревянных стенздесь жила тишина морская
хотя не было моря за ближайшим углом
машины далекиевечернюю обозначали долинувысох клей под отогнутымуголком Европы
несколько насекомых пересеклинить взгляда
что вернемдорогому другому другутакому же
на дне ящика тумбочки с тонкостенным днищемчто колеблет руки
пятна исчезнувшего вина
что оставил нам письмо несказанное
стертый пятак евроцентовыйнезакрытый замочек от чемоданаи переложенный на словенский «Ладомир»
ТРОПОЮ РИЛЬКЕ (RILKE WEG)