Как будто я могла прыгнуть на них.
Когда я, наконец, собрала свои, к счастью, неповрежденный планшет и помятую бумажную книгу, которую дал мистер Ченс, я повесила пустой рюкзак на свободное плечо.
Я остановилась, чтобы пронзить Саймона взглядом.
При нормальных обстоятельствах я не была бы такой смелой. С его черными, прямыми, как стрела, волосами и тёмными, пронзительными глазами Саймон казался немного опасным. Он никогда не попадал в реальные неприятности, насколько я знаю, но он тусовался с теми, кто не особо стремился получить высшее образование.
К несчастью для Саймона, я уже исчерпала на сегодня норму самовлюбленных мальчиков. Поэтому я посмотрела на него, а он в ответ взглянул так, как будто хотел просверлить у меня в голове дыру. Потом на его лице появилось странное выражение, будто он был озадачен тем, что я сказала, хотя я прикусила свой язык и ничего не говорила.
В чем его проблема?
Конечно, я нарушила правило «Никаких Прикосновений», но я была нулевой. Мое случайное столкновение с Саймоном не могло на него повлиять. Если только он не был похож на Шарк Боя и не любил охотиться на девушек, которые не изменились. Саймон развалился на стуле и отвел взгляд, ему же лучше. Я заняла место позади него, и надеялась, что он почувствует холод моего взгляда.
Я выпрямилась, когда мистер Баркли послал на наши планшеты информацию, и погрузилась в синусы и косинусы.
Мистер Баркли ходил между рядами и постукивал кончиком пальца по тыльной стороне руки каждого ученика. Некоторые богатые дети были одеты во «вторую кожу», и мистер Баркли терпеливо ждал, пока они стащат длинные перчатки, доходящие до локтя. Сенсорная проверка была в новинку, и не нарушала правило «Никаких Прикосновений». Я хотела бы, чтобы у меня была возможность узнать настоящие мысли Симуса.
Когда мистер Баркли дошел до меня, я улыбнулась ему. Его серо-голубые глаза соответствовали его рубашке в голубую полоску, и его черные волосы заметно отросли после первого года. Конечно, он должен был проверить мои ответы по-старинке.
Он прочистил горло: — Приятно видеть вас в моем классе снова мисс Мур, — он говорил мягко, но его голос был похож на скрип пера и скрип стула. — Как ваши дела?
— Великолепно. Спасибо, — наступила тишина, прерываемая шагами мистера Баркли к следующему ученику.
После математики ноги дергались от необходимости бежать подальше от Малых Умов Небесного Гнева. У меня было свободное время, поэтому я взяла спортивную сумку и переоделась в раздевалке.
Длинные ноги, унаследованные от отца, несли меня вниз по улице, мимо пригородных домов, расставленных так, чтобы нельзя было подслушать мысли соседей. Я уклонилась от небольших скулящих собак и разбрызгивателей, которые пытались восстановить кольца мертвой травы. Тепло действовало на все словно мокрое одеяло, и в конце дня лилии согнулись под его весом. Пот покрывал каждый сантиметр моего тела, принося в меня некоторую нормальность.
Если бы я родилась девяносто лет назад, я чувствовала себя так каждый день. Тогда, появились первые читающие, они поплатились за свои способности. Истории бабушки О`Доннелл о лагерях, где держали ее отца и других ранних читателей, по-прежнему заставляли меня дрожать.
Только позднее они нашли фармацевтической коктейль, который уже был в мире питьевого водоснабжения. Смесь наркотиков распространилась по всему миру. И к тому времени, когда поняли, что происходит, она уже начала активировать часть мозга, которые позволяли думать через волны. И было уже слишком поздно, чтобы остановить это.
По крайней мере, если я не изменюсь, меня не отошлют в лагерь нулевых. Мир стал более цивилизованным, были проведены эксперименты на первых читающих. Я завернула за угол, в школу, пытаясь убежать от своей судьбы. Даже мои ботинки скрипели. «Ну-ле-вая. Ну-ле-вая».
Мне действительно была нужна психологическая помощь. Может, я смогу присоединиться к одному из позитивно мыслящих культов, которые пытаются перевернуть мир, выдумывая хорошие мысли. Эта идея заставила меня так сильно смеяться, что я закашляла и стала ловить ртом воздух
Они тоже не захотят нулевую.
После короткого душа и слишком длинной репетиции группы, я поспешила догнать автобус. Прежде, чем я поднялась внутрь, мое внимание привлекли затемненные окна. Я не могла сказать, кто там был, но водитель выглядел более недружелюбным, чем сегодня утром.
Я развернулась и пошла вниз по тротуару, решив идти домой пешком в послеобеденную жару.
Глава 4
У моей мамы было немного друзей.