— Володя, это ты? — спросил Константин.
Мужчина пошевелился и открыл глаза. Он старательно рассмотрел гостя мутными с красными прожилками глазами и хрипло спросил.
— Костя?
— Да. Это я.
Константин подошел к столу и сел напротив на кривой табурет. В спившемся старике было сложно узнать того красивого сильного жизнерадостного мужчину, каким он был раньше. Только волевой подбородок с ямочкой и небесно-голубые глаза остались прежними. События, которые были много лет тому назад, вновь всплыли в памяти. Константин вдруг осознал, что пожертвовал другом ради своего спокойствия.
— Володя, почему ты здесь? Что с тобой случилось? — подал он голос.
Друг криво усмехнулся, глубоко вздохнул, и прохрипел:
— Плохо мне, Костя. Сломался я, не починить.
— Но как же так? Ты ведь такой головастый и руки золотые.
Володя облокотился на стол и засунул в рот недокуренную сигарету.
— Прикуришь? А то спички куда-то запропастились.
— Не курю, — еле слышно сказал Константин.
— Ну, тогда и я не курю, — он положил окурок в переполненную пепельницу. — План у меня был. Жизненный план. Ступенька за ступенькой. Школа, техникум, армия, семья. Но вот доска гнилая попалась, и провалился. А выбраться не сумел.
Володя смахнул крошки хлеба со стола и принялся вертеть в руках пустой граненный стакан. Константину нестерпимо захотелось на улицу, на свежий воздух. Он вскочил с табуретки и выбежал из квартиры.
Ярослава стояла на улице с закрытыми глазами, подставив лицо теплому солнцу.
— Боже, как же он опустился! А ведь какой был. Пойдемте скорее отсюда, — он схватил Ярославу за руку и попытался увести от дома. Но она высвободилась и твердо сказала:
— Вы должны вернуться.
— Зачем? Что мне там делать? Я уже все осознал. Не хочу видеть его в таком состоянии.
Константин зашагал прочь от дома, в сторону мусорных баков.
— Как выйти отсюда? — бросил он через плечо. Ярослава побежала следом и схватила его за руку.
— Мы не сможем выйти и останемся в этой разрухе до тех пор, пока вы сделаете то, что должны. Вы искалечили жизнь человеку. Вернитесь и покайтесь! — Ярослава почти кричала, дергая его за руку.
Он не ожидал такого напора и с минуту стоял в оцепенении. Затем кивнул и с удрученным видом поплелся обратно. Володя спал, прислонившись к стене.
— Володька.
— М-м-м, — промычал он в ответ и приоткрыл глаза.
— Я должен кое-что тебе сказать, — слова давались с трудом. — Гнилая ступенька — это я.
— Не говори ерунды. Ты-то здесь причем? — отмахнулся Володя.
— Я деньги украл! — выпалил Константин. Володя уставился голубыми глазами на неприбранный стол и замер.
— Скажи что-нибудь, — не выдержал напряжения Константин. Друг пожал плечами, замотал головой и тихо ответил:
— Не верю. Ты не мог.
— Я проиграл деньги в казино. Признаться было стыдно, и сказал, что украли. Я не думал, что тебя посадят. Прости меня. Прости!
Константин ударил себя кулаком по груди и всхлипнул, с трудом сдерживая слезы. Он вспомнил всё, каждую деталь: приход участкового, допрос и глаза Володи на суде. Пожилой судья огласил приговор, окинул присутствующих безразличным взглядом, развернулся и ушел. Мать Володи бросилась к решетке и принялась дергать прутья.
— Выпустите его. Выпустите! Он не вор. Он никогда чужого не брал и не возьмет. Сыночек, выходи!
Конвоиры грубо оторвали ее от решетки и вывели на улицу. Володя переводил недоуменный взгляд с рыдающей невесты на Константина и обратно.
— Как же так? — тихо спросил он, когда на его руках защелкнулись наручники. — Как же так?
Константин закрыл глаза и помотал головой, пытаясь избавиться от воспоминаний. Но перед ним сидел Володя. Сломанный Володя. Живое подтверждение его ничтожества и страха.
Тем временем, Володя тяжело вздохнул и сказал:
— Хорошо, что ты вернулся. Я испугался, что снова остался один.
Константин бросился к другу и прижал его голову к своей груди. Слезы стекали по щекам и пропитывали рубашку.
— Володька, ты не один. Я обязательно найду тебя и помогу. Мы снова будем вместе. Буду просить прощения, пока ты не простишь.