До прибытия поезда остаётся чуть больше двадцати минут. Я открываю переписку с Наилем и не нахожу там ответа. В целом наше общение эсэмэсками ограничивается лишь моими просьбами и напоминаниями. Свекровь точно сказала бы, что это тревожный звоночек. Я же думаю совершенно иначе.
Наиль открыл офис в декабре прошлого года. С тех пор он редко бывал дома и жил на два города. Сначала наведывался почти каждые выходные, а затем — раз в две или три недели.
Я дико скучала. Мышка — тем более. Она всегда была папиной дочкой, сколько помню, несмотря на то, что именно я по большей части занималась её воспитанием и образованием.
Ладошки потеют, едва я замечаю за окном впечатляющие высотки. С того момента, как я бросила учёбу — ни разу не приезжала в столицу.
Жила в маленьком уютном городке с населением в сорок тысяч человек. Комфортно там себя чувствовала. Работала секретарём в общеобразовательной школе, где училась Маришка, иногда рисовала. Ещё реже, в виде хобби, брала на заказ одежду, которую расписывала специальными акриловыми красками.
Галина Сергеевна утверждает, что я не состоялась как личность. Как мать — да. Что же. Возможно, в чём-то она права. Я и сейчас не знаю, чем заняться и как найти своё место в многомилионном городе. И так ли сильно я хочу этого?
Неизвестность страшит. Я не настолько смелая, как Наиль.
Поезд плавно заходит на пятую платформу. Я прячу телефон в сумку, достаю с полки чемодан и движусь к выходу.
Пытаюсь разглядеть среди встречающих мужа, но понимаю, что его попросту нет. Не смог, не успел. Не знаю.
Не видно его чёрных волос, шального взгляда и растянутых в улыбке губ, которые до боли хочется поцеловать.
Продвинувшись вперёд, ощущаю пронизывающее дуновение ветра. Весна у нас только по календарю. По факту всё ещё сыро, и кое-где лежит подтаявший снег.
Надеваю капюшон, сжимаю ручку чемодана. Я прекрасно знаю адрес нашей новой квартиры — у меня есть от неё ключи. К тому же, на телефоне установлено приложение такси. Но как же сильно хочется, чтобы рядом в этот момент был Наиль…
— Давайте помогу, — предлагает вежливый проводник, спустив мой багаж и поставив его на асфальт.
Я от души благодарю и желаю мужчине хорошего дня. После чего следую за толпой, абсолютно не ориентируясь, куда именно мне нужно.
Слякоть липнет к сапогам, ветер настойчиво пробирается под тонкую куртку. Свекровь сказала бы, что предупреждала — одеваться нужно теплее. Да только кто её слушает?
Вскинув взгляд на циферблат часов, недоумеваю, как в своё время поддалась на уговоры родителей и поступила в столичный вуз. Здесь же невыносимая суета. Всегда!
Когда кто-то резко выдёргивает из моих рук чемодан, я несдержанно вскрикиваю и оборачиваюсь, с твёрдым намерением разобраться с обидчиком.
Дыхание спирает, сердце колотится. Как же сильно я удивляюсь, увидев за спиной Наиля!
— Полька… — шумно выдыхает. — Еле догнал!
Муж открыто улыбается и тут же сгребает меня в свои объятия! Я даже слова сказать не успеваю.
Расслабляюсь, висну у него на шее. Блаженно прикрываю глаза и глажу короткий ёжик волос. Как я вообще могла подумать, что он не сможет меня встретить?
— Наиль… — слегка отстраняюсь. — Я было решила, что ты занят по работе.
Несмотря на недовольных прохожих, которым мы преградили дорогу, продолжаем обниматься и смотреть друг другу в глаза.
Жизнь в столице внесла свои коррективы. Я замечаю в муже что-то иное. То, чего не видела раньше. Короткую стрижку, дорогой брючный костюм и стильный галстук. И запах… он пахнет классным дорогим парфюмом. Полностью соответствующим его статусу. Немного непривычно, но мне очень нравится.
— Ты указала не тот номер вагона, — произносит Наиль, задевая кончиком носа мой нос.
— Как так? — начинаю смеяться. — У меня был пятый вагон!
— В сообщении указано, что девятый. Я подождал, пока выйдут все до единого пассажиры, затем стал звонить тебе, но ты не снимала трубку.
— Телефон в кармане, а здесь так шумно, Наиль. Как же здесь шумно… Ты уже привык?
Муж кивает, уверенно берёт меня за руку и ведёт на парковку. Я слушаю его с интересом, полностью отпуская волнение. Вот и всё. Со мной тот единственный мужчина, за которым я как за каменной стеной.
Не отвожу взгляда, ускоряюсь. Начинает моросить дождь.
Наиль стал чуточку другим с тех пор, как мы виделись в последний раз. Дело не в причёске и не в одежде. И уж точно не в том, что на его щеках появилась непривычная трёхдневная щетина. Есть что-то ещё, кроме внешности. Почти неуловимое.