Ренрих смотрел на меня подозрительно. Я ответила самым невинным взглядом.
– Прости, ты что-то сказал?
– Я сказал, что преступников лишают памяти. Возвращают на сюжетную линию.
– Ага… а кто?
– Да есть тут…
– Наблюдатели? – догадалась я. Во взгляде Ренриха снова всколыхнулось подозрение.
– Откуда?.. – он замолчал, сообразив, что сам же и выложил информацию. Мне стало его жалко и я попробовала взять все ответственность на себя. То есть, с важным видом заявила:
– Я же автор.
– Вот и я о том же, – пробормотал Ренрих с досадой. – Еще одно нарушение…
– Авторы не должны знать о существовании наблюдателей?
– А зачем вам? Вы и так в своих книгах творите что хотите. По крайней мере, на стадии становления мира.
– Почему тогда персонажам нельзя?
– Да, в общем, по той же причине.
– Но ты ведь как-то узнал? – заметила я.
– Разумеется, иначе не нашел бы тебя, – подтвердил Ренрих и вдруг добавил со вчерашними интонациями: – И, раз уж я здесь, будь добра…
Я считала, что я была достаточно добра, поэтому нахмурилась. Видно, Ренрих тоже сообразил, что несправедлив, и примолк.
– Ты же автор, – сказал он немного погодя. – Вот и напиши. В чем сложность?
– Да не вовремя ты со своей историей, – протянула я меланхолично. – У меня период острого недостатка вдохновения.
Ренрих уставился на меня, будто подозревал в обмане.
– В смысле?
Тут уже разозлилась я. Вдохнув побольше воздуха, чтобы не вывалить на него сразу какое-нибудь ругательство, я предельно спокойно сообщила:
– Не пишется.
– Вот ведь… действительно, не вовремя, – выдал Ренрих примерно с тем же выражением.
И мы выпили еще чаю.
Ренрих мрачно поинтересовался:
– Ну, и что тебе нужно, чтобы ты, наконец, взялась за работу?
«Да я вообще не собираюсь браться за работу!» – не менее мрачно подумала я, но вслух сообщила:
– Например, дать мне на нее настроиться. А для этого мне нужны тишина и покой.
И я выразительно на него посмотрела.
– А я мешаю, – констатировал Ренрих. – Ну, с этим ничего не поделать. Я не уйду.
– Если ты так боишься филина, я могу с ним поговорить. Я же автор, и это моя реальность, – предложила я. Ренрих вздрогнул.
– Нет! Ведь тогда…
– Он поймет, что ты мне все рассказал? И это будет второе нарушение, – озвучила я выводы из его же собственных слов. Постучал пальцами по столу, глядя в пустую кружку. Отвечать он не собирался. Ну и ладно, ему же хуже: я автор, сейчас как дофантазирую!
– Первое нарушение заключается в том, что ты сам узнал о моем существовании?
Во взгляде Ренриха мелькнуло торжество. Похоже, я не угадала, и этим его порадовала. Во мне всколыхнулась досада. Подумаешь! Мне, может, вообще неинтересно разбираться с его проблемой.
– Ладно, сиди уж, – проворчала я. – Расскажи хоть о себе. Техническое задание огласи, раз уж собираешься нанять меня…
– Техническое задание? – Ренрих на мгновение впал в ступор.
– Ну да, – попыталась я его растормошить. – Чего-то же ты ждешь от этой суперистории с тобой в главной роли. Не стесняйся, заказывай. А там уж посмотрим, как быстро я смогу тебе помочь…
Во взгляде Ренриха мелькнула даже не злость – настоящая ярость. Да он никак решил, что я над ним издеваюсь? Ну, милый, терпи! Я понимаю, что интонации имеют значение. Но, в конце концов, не я это начала…
Ренрих с заметным трудом справился с собой и сделал вид, будто его мои слова нисколечко не тронули.
– Удивляюсь, как ты вообще смогла сотворить хоть один живой мир. Хотя откуда мне знать, может, наш был единственным.
Фи, подленько играем! Это что, попытка задеть в ответ? Уверена, мне удалось сохранить лицо куда лучше. Но приходилось признать: Ренрих все же достиг цели. Мне стало обидно. Подумаешь, нашелся знаток! И ведь я же еще ему помочь пытаюсь. А что в ответ?