- Ладно тебе! Ханна, Ханна! Пожалуйста, не вгоняй меня в краску! - не решаясь резко отстранить девушку, строго попросил Джон. Когда та, наконец, пришла в себя, мужчина продолжил. - Знаешь, что меня поразило в Сэдди? О чем говорит эта девушка! Ей не хочется быть учительницей! Ей кажется это скучным! Ханна, не зови меня больше никуда, не то меня со всех сторон опутают женщины, которые ведут себя раскованнее, чем я, - Гудвин с улыбкой восприняла слова товарища.
- Тебе понравилась Сэдди, да, Джон?
- Это слишком личный вопрос! - Бигелоу был серьезен, как никогда. Но как бы между прочим, ответил: - Но если быть откровенным, что-то в ней есть...
Некоторое время они шли молча.
- Ханна, мне кажется, ты ввязываешься в какую-то авантюру. Я слушал вас, наблюдал за тобой всё это время. Что такого ты хочешь найти в смерти старика-журналиста? Откуда ты вообще о нём узнала? Почему именно он? Зачем тебе все это нужно? Что тебе дал этот разговор! Я ничего не понял, - редактор неопределенно повел глазами. - Ни зачем мы пришли сюда, ни что нам было нужно, а твои вопросы вообще поставили меня в тупик. Она же ничего тебе не сказала! Такое ощущение, что тебе просто нужен был повод, чтобы привести меня и, надавив на жалость, заставить помочь Сэдди.
И коснувшись локтя Ханны, Джон добавил: - Только сильно не кричи, не хочу, чтобы женщина рядом со мной вела себя, подобно мужчине.
Ханна зло прищурила глаза.
- Все вы одинаковые! Вот поэтому я и не хочу никого из вас слушать! Джон, давай договоримся: мне неприятно слышать от тебя подобные фразы, я не твоя жена, и я тебя позвала, потому что действительно нуждалась в помощи, а не в подсказках, как мне говорить, ходить или махать руками, скакать и прыгать! - Ханна говорила это спокойным голосом, а когда закончила, Джон понял, что она обиделась.
Остановив журналистку, он виновато посмотрел в её глаза.
- Прости, дорогая! Эти стереотипы, это воспитание, всё это, конечно же, давно устарело и никому не нужно, но мне трудно изменить себя, трудно перешагнуть через привычки!
- От тебя всё ещё плохо пахнет, - ответила журналистка на попытку мужчины извиниться. - В общем, мисс Лонгман ни сказав ничего конкретного, поведала много общего, что обязательно мне поможет в написании этой статьи. Да я пошутила, Джон, не нужно так мучить туфлю.
Они пошли дальше. Мужчина время от времени принюхивался, задетый словами девушки.
- Понимаешь, Джон, у меня есть все основания думать, что этого старика убили, а несчастный случай был подстроен. Умница Сэдди, а я думаю, она не врала, сказала, что ее родственник не пил, значит то, что писали в газетах, полная ерунда, и Лонгман не мог умереть, перебрав спиртного.
- А газеты такое писали?
- Пришлось перешерстить ни один десяток газет! А бросаться под поезд, думаю, ему тоже не зачем было, он ведь работал перед смертью над чем-то серьезным. Теперь мне нужно собрать как можно больше информации, чтобы понять, кто и зачем это сделал? Поэтому я и позвала тебя, чтобы ты оценил воочию масштаб будущей публикации. Наверняка, Лонгман что-то знал, или что-то искал, а может уже нашел, поэтому его и убили.
- Но кто?
- Я думаю, тут дело связано с политикой! Больше пока не могу ничего тебе сказать.
Мужчина некоторое время размышлял.
- Да, если получится разоблачительное дело, ты так поднимешься, что я буду тебе завидовать. Да и газету потянешь вверх. Только у меня к тебе один вопрос: откуда ты знаешь, что его убили? То есть, откуда у тебя появилась такая мысль?
- Не важно, - она улыбнулась. - Интуиция.
Добравшись пешком до центра, журналисты остановились на углу одной из улиц, после чего Джон окликнул проезжающего мимо извозчика.
- Свободен?
Ответом ему был легкий кивок седовласой головы.
- Ладно, Ханна, мне нужно ехать. На носу выборы, а после них я, возможно, совсем уеду из страны на некоторое время. Так что если ты хочешь, чтобы я помог тебе со статьёй, пиши её быстрее.
- Желаю удачи, - она слегка наклонила голову в его сторону, чему был очень удивлен Джон; он совсем не привык видеть в этой молодой женщине манеры традиционного воспитания. - Не забудь про Сэдди.
- Хорошо. А ты про время - оно очень скоротечно! Я пока мало что понял, и не могу дать оценку, но если то, что ты говоришь, правда, то нашу газету с руками оторвут. Ещё раз тебе советую: успей до выборов, крайний срок, через неделю-две после, и если эта история связана с политикой, головы полетят...ух... - и он изобразил характерный жест взмаха топором. Уже забравшись в повозку, Джон неуверенно добавил: - Ханна, мне почему-то раньше в голову не пришло...ведь все может обернуться по-другому. Если то, что ты накопаешь, будет слишком серьезным заявлением, у тебя могут возникнуть неприятности.