Не успели мы сделать пару шагов, как появились ребята. Они о чем-то между собой ожесточенно спорили.
– Ну, знаешь! – воскликнула Света, возмущенно уперев руки в бока.
– Знаю... – нахальным тоном заявил Димка. – Я все давно про тебя знаю.
– Знаешь?! Что же ты тогда молчишь? – Дурак потому что. Мне сына жалко.
– Идем, – тихо сказал Валерка и потянул меня за руку.
– Подожди, – так же тихо ответила я, расстроено наблюдая за происходящим. Не знаю что случилось, но мне почему-то стало жаль Диму. Он выглядел потерянным и осунувшимся.
– А ты чего вытаращилась! – повернувшись ко мне, закричала Света. – Ручки на груди сложила, испереживалась, бедненькая, за своего друга. Строишь из себя монашку, – язвительно бросила она. – Ты бы лучше за муженьком следила.
– Не смей, – грозно прошипел Дима, хватая её за руку. – Отвали! – процедила та, вырвав руку.
– Валера, о чем она говорит? – повернувшись к мужу, жалобно спросила я.
– А кто её знает. Ты что не видишь, она пьяна. Идем отсюда.
– Я может и пьяная, но и у него рыльце в пушку. Посмотри, как он пытается утащить тебя поскорей. Что, Валерчик, боишься правды? Не хорошо... – она поцокала языком. – А когда со мной трахался, не боялся?
Каждое слово Светки било не хуже пощечины, а от последней фразы сердце сжалось в груди. Я пошатнулась как от удара, но выстояла. Где-то на дне души теплилась надежда, что это пьяные бредни, но внимательно взглянув на всех, с ужасом поняла; все сказанное было чистой правдой. Димка стоял с поникшей головой, не смея поднять на меня глаза. Светка нахально уставилась мне в лицо, наблюдая за моей реакцией, а мой муж выглядел растерянным и испуганным. «Как он мог?» – подумала я, глотая слезы. Нет, я не заплачу. Не доставлю им такого удовольствия. Молча развернувшись, я пошла прочь.
– Ася! – громко позвал Валера, бросившись за мной. – Асенька, солнышко, ты что, поверила? – ласково произнес он, разворачивая меня за плечи и заглядывая в глаза.
– А что, надо было проигнорировать? – удивилась я его вопросу. – Конечно, она пьяна! – с облегчением произнес он, увидев, что я иду на контакт. – Милая, тебе не стоит обращать внимание на её слова.
– Валер, я может и наивная, но не до такой степени. У тебя все было написано на лице.
– Ерунда! Никому не верь, – произнес он, притягивая меня к себе и крепко обнимая. – Родная, ты для меня все! Я люблю только тебя, а не других... – нашептывал он в перерывах между поцелуями.
– Даже так, других, – грустно констатировала я, вырвавшись из его объятий. – Как ты мог?! Он сделал попытку приблизиться, но я его остановила жестом. – Стой, где стоишь и больше не подходи ко мне. Ясно! – почти срываясь на крик, сказала и быстрым шагом направилась в палатку детей.
Нужно было побыть одной и подумать. В палатке было тихо. Машка, как всегда спала на животе, спрятав руки под подушку, а Сашка, скинув во сне одеяло, свернувшись в калачик, подрагивал от холода. Мне тоже было холодно, вот только холод был иного свойства. Он медленно и уверенно расползался по моему телу. Сначала превратив в лед мое обманутое сердце, а затем и вся я уже дрожала толи от холода, толи от шока. Примостившись возле Сашки, я укрыла нас одеялом. Сын, сквозь сон почувствовав мое присутствие, довольно прильнул ко мне, и я с радостью прижала к себе теплое тельце. Вот кто любит меня и никогда не предаст – мои дети и моя единственная радость. На душе стало ещё хуже, маленькая слеза упала на щеку, а за ней, словно открыв кран, полились и другие. Сжав зубы, пыталась плакать беззвучно и не разбудить детей, но слезы никак не переставали. Казалось, я потеряла контроль над собственным телом, и мне не оставалось ничего другого как смириться. И я смирилась, продолжая бесшумно завывать в подушку и надеяться, что этот поток когда-нибудь закончится. И действительно, через некоторое время слезы иссякли, но облегчения это мне не принесло, осталась дикая усталость и равнодушие ко всему. Я пыталась уснуть, но всю ночь проворочалась с боку на бок, силилась понять как быть, но так и не нашла оптимального решения.
Глава 2
Под утро я вылезла из палатки и, укутавшись в одеяло, стала ожидать восхода солнца. Мне нравилось рано вставать, когда ничего не отвлекает и не мешает, можно поразмышлять, подумать, и встретить утренний рассвет. Обычно я люблю стоять и наблюдать, как небо постепенно светлеет, а яркие золотистые цвета начинают просачиваться в небо и природа окрашивается в невероятные и немыслимые тона. Такое начало заряжало меня энергией и позитивом на целый день, но не в этот раз...