- Она не могла так поступить, - объяснил Виталий от которого не укрылось мое недовольство.
И чего они так её защищают? Ну да, они же не знаю главного.
- Она в сговоре с Михаилом,- нехотя призналась я, а заметив не понимающие взгляды, скомкано описала подслушанный разговор.
- Почему ты молчала об этом? - спросил хмурый Ворон.
-Это личное.
- Сейчас нет личного, а есть мы. И ты ничего не должна от нас утаивать. Любая, даже самая незначительная мелочь может изменить ситуацию. Так что отбрось в сторону свои чувства к Михаилу и еще раз все перескажи.
"Причем здесь Михаил? Глупость какая", - подумала про себя и начала свой рассказ.
- Н-да, она не меняется, - с грустью заключил Виталий. -Как была стервой, так и осталась. Но похитить детей это слишком.
- Это не она,- возразил Ворон.
- С чего ты взял? - не удержалась от вопроса. На языке вертелось острое желание добавить колкость, но я смолчала.
- Два разных почерка. Когда я пытался проанализировать случившееся, письмо никак не вписывалось у меня в систему, но теперь все стало понятно. Послать письмо с угрозами это в стиле Екатерины, но похищать детей ей нет резона. Сами посудите, что для неё главное? Отделатся от Анастасии, а заключив с ней договор тем самым она повяжет себя по рукам и ногам. Нет, ей требуется избавится от конкурентки. Если бы это было дело её рук, то предъявляли бы совершенно другие требования.
- Логично, - согласился Виталий, но сбрасывать со счетов её не будем и сперва прогоним на совместимость. А пока...
Казалось, что мужчины забыли о моем существовании. Я не решалась пошевелиться лишний раз, боясь, как бы маги не выгнали меня, предпочтя дела общины обсуждать без посторонних. Несмотря на проработку новых версий, Михаила из разряда подозреваемых они не исключили. По словам магов выходило, что его отсутствие еще ничего не значит, так как для похищения нет нужды быть рядом. Достаточно иметь умных наемников и уметь правильно руководить на расстоянии, в чем Михаил по уверению Кирилла был настоящий профи. Насчет Екатерины все еще было неоднозначно. Лично я не понимала почему такая красотка взъелась на меня и видела во мне конкуретку, но думать об этом не могла.
Слушая их, с унынием понимала, что мы совсем не продвинулись в поисках, а только добавили к списку еще парочку имен. А в это время где-то там уже больше суток страдают дети. Мысль о том, что они в порядке, не приносила должного утешения. Мне требовалось самой убедиться в этом, но поскольку это невозможно, то уверенной быть я не могла. Не верила я похитителям. Сегодня говорят одно, а завтра кто их знает?
Я все время думала о детях. Психика у них еще нестабильна и было даже страшно подумать в каком они сейчас состоянии. Ох, бедные мои крошки... А еще надо обязательно позвонить маме. Боюсь, она не поверила моей сказке. Скорее всего, сейчас себя накручивает и скоро от слов перейдет к действию. Позвонит и потребует детей к телефону, чтобы убедиться в моих словах. И что я ей тогда скажу? Черт! Почему раньше заботясь о мелких, я ухитрялась помнить о двадцати вещах одновременно и решать все проблемы заранее, а сейчас, сталкиваясь с необходимостью логически осмыслить проблему, полностью теряюсь?
- Настя!
- М-м-м-м? - рассеянно переспросила я, продолжая думать о своем.
-Все будет хорошо, ты не переживай,- участливо сказал Кирилл,- мы найдем их.
- А может просто подписать договор? - предложила я.- Ты же сам говорил, что они заинтересованы во мне и если я соглашусь, то детям ничего не грозит.
Черные брови Ворона сошлись над глазами, они стали мрачными, как декабрьское небо.
- Детям - ничего, - вмешался в разговор Виталий, - но тебе есть что терять. Держи, это договор,- с этими словами он бросил на стол тонкую папку. - Я изучил его и как юрист с полной уверенностью могу заявить, что там столько пунктов и оговорок, что подписав его, ты на легальных условиях превратишься в рабыню. Оспорить его довольно сложно, почти невозможно, но если тебе так хочется пахать на чужого дядю, то вперед, с...
-Виталий!- резко оборвал Кирилл друга, приподнявшись со стула. - Хватит ехидничать. Выйди!
Резко отодвинул от себя стул, Ворон, подошел ко мне - и развернул лицом к себе.
-Настя,- ласково произнес он, сев напротив меня на корточки и пристально заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
Верю ли я?
Я внимательно посмотрела в его темный омут глаз, понимая, что в них легко утонуть. Он тем временем серьезно и напряженно вглядывался в мое лицо, ожидая ответа. Так, словно от моих слов зависит его жизнь.
" Да", - хотелось мне прокричать. Да, верю и не только верю, но и надеюсь только на тебя, но смогла выдавить из себя только одно единственное:
- Верю.
- Настя, - произнес он и хотел взяться поудобнее за ножку стула, но вместо этого его рука соскользнула и коснулась моего бедра. Легкое и невесомое движение, но я замерла, а он быстро отодвинулся. Хриплым голосом он произнес:
- Извини.
Я хотела заверить его, что все нормально, но слова не лезли из горла.
- Извини, - повторил Ворон и на минуту закрыл глаза, словно пытаясь восстановить свое знаменитое самообладание.
Я не торопила. Мне самой понадобилось время, чтобы прийти в себя. Бедро горело, да и вся я была в таком состоянии, словно мне шестнадцать лет и я впервые почувствовала прикосновения мужчины - желанного и притягательного. Чертово запечатление! Сглотнула слюну и облизала сухие губы. До меня донесся легкий стон, но я не придала этому значения, а повторяла про себя, как мантру: Это не наши чувства, это не наши чувства...
Наконец, нашла в себе силы и, встав, бросила ему в спину:
- Я буду в комнате. Сообщи, если появятся новости.