Далия подошла ко мне ближе, и обняла за плечи. Грустно посмотрев в мои глаза, которые были так похожи на ее собственные.
- Ты всегда у меня была особенной… и во снах ты многое могла предвидеть. – Далия хихикнула. – Даже новый велосипед, на который я копила тебе после смерти папы…
- Ну, ты же понимаешь, что я уже давно не девочка семи лет…
- Понимаю… - мама крепко обняла меня и поцеловала в щеку, оставив меня наедине с самой собой.
Тот вечер прошел тихо и спокойно. Когда я перед сном зашла в комнату, увидела проказницу Бамбину, которая залезла на полку, висящую над компьютерным столом. А увидев меня, рыжая бестия быстро спрыгнула оттуда, свалив поющую чашу, которую мне подарила Хлоя. Я, с округлившимися глазами, на бегу пыталась поймать тяжелую чашу, которая с грохотом свалилась на компьютерный стол.
- Бамбина! Брысь отсюда! – топнув ногой, я зло сверкнула глазами в сторону рыжей кошки. – Мам, все нормально, это кошка свалила с полки чашу…
Внимательно осмотрев ее, я подняла с пола ступу, которая так же свалилась и с грохотом закатилась в угол. Хлоя…Почему ты отстранилась от меня. Горькие слезы накатились на мои глаза, и, закрыв их, я почувствовала, как теплые слезинки скатились по моим щекам. Опустившись на пол, провела ступой по краям чаши, и услышала приятный тягучий гул. Постепенно, по мере того, как я вращала ступу по чаше, ее звук напоминал пение хора, который переливался от высоких звуков до низких, напоминающих шепот. Передо мной стали мелькать картинки, как в старых фильмах, подрагивающие и черно-белые. Вот я вижу герцогиню из моих снов, которая горделиво восседает на старинном красивом кресле, небрежно положив свою руку на подлокотник. Потом показалась картинка, где она же лежит в объятьях конюха и улыбается, смотря в его глаза. Затем мне показалась девочка в богатом бордовом платье, с длинными черными кудрями. На ее большом пальце был перстень с красным камнем, а рядом с ней были хаотично разбросаны куклы и мягкие игрушки, у которых вместо глаз были размазанные черные пятна. Мурашки побежали по моим рукам от этой картины, которая предстала передо мной. Затем я увидела могильный памятник Стивена Брука, на котором сидел черный ворон, и держал в своем клюве круглый кулон, на котором был изображен глаз.
От неожиданности я чуть не вскрикнула, моментально открыла глаза и прекратила вращение ступы. Почему мне в этих видениях показался кулон?
Глава 7
От таблеток, которые мне прописал врач, кажется, становится только хуже. Мне сложно просыпаться от снов, которые стали снова мучить меня. Сегодня мне приснились похороны герцогини. Ее похоронили в красивом бордовом платье, на ее лице была черная вуаль, закрывающая страшные дырки вместо глаз. Вороны каркая, вились над могилой, приготовленной для герцогини. Перед тем, как заколотить гроб, муж герцогини велел завязать ее руки веревкой, чтобы нечистая сила не смогла поднять ее из могилы. Мало кто плакал над ее бездыханном телом, многие, казалось, вздохнули свободнее после ее смерти. Когда гроб медленно опустили в могилу и стали забрасывать землей, казалось, что я сама лежу на дне могилы, и земля холодными шматками падает на меня и прилипает к телу. Спину мою пробивал сильный холод, и от этого еще больше казалось все реальным. Сквозь сон я отчетливо слышала свои стоны, но несмотря на это, так и не смогла проснуться.
Когда могила была закопана, через тьму, которая окутала меня, стала проступать маленькая девочка, которая была так похожа на конюха. Она обычно была молчалива и мало с кем у нее получался нормальный диалог. Казалось, что она постоянно витает в облаках, и не всегда присутствует в реальности, которая ее окружает. У девочки были странные пристрастия – она любила летом собирать цветы и засушивать их. Позже, когда цветы были высушены, она брала черную краску, и аккуратно раскрашивала каждый лепесток. Эти черные цветы она приклеивала на листок бумаги, или же рисовала лица, и приклеивала их вместо глаз. Потом в ход шли куклы и игрушки, у которых от краски появлялись черные зияющие глаза на пол лица. На прислугу растущая девочка нагоняла тихий ужас. Отец же позволял ей все, что душе ее было угодно, до тех пор, пока не умер.
В один момент я снова почувствовала, как мое тело проваливается сквозь несуществующие прослойки или, как образно называю их - этажи. Каждое падение доставляло мне физическую боль, от чего скрипя зубами, пыталась сосредоточиться и зацепиться за реальность, чтобы проснуться. Но глубокий сон, который усугублялся лекарствами, которые я приняла, все никак не заканчивался. От этого несчитанное количество раз пробивала слой за слоем, и падала в неизвестность, пока меня не поглотил мрак. Даже во мраке я чувствовала, что парю, а тихий шепот на непонятном наречии буравил мой разум, от чего хотелось закричать.