Когда оба камня с моей кровью были закопаны в старинные могилы, Кавелье прочел завершающий ритуал, и задул свечи. Снова нам предстояло выйти за пределы кладбища, не оглядываясь. А когда мы поднялись, собираясь уйти, я осмотрелась, и сердце мое заклокотало от страха – ведь совершенно не помнила, с какой стороны мы пришли. Взяв меня за руку, Рафаэль потянул за собой, и я неуверенно поплелась за ним, вздрагивая от приближающегося издалека крика птиц.
- Не оглядывайся, помнишь об этом? – спокойно проговорил Рафаэль.
- Помню… - почти прошептала я.
- Не бойся.
По мере приближения к выходу из кладбища, крики птиц становились все яростнее, и неожиданно черные птицы, словно крича проклятья, стали падать на наши головы, цепляясь за волосы. Я вскрикнула, а Рафаэль снял с себя черное пальто и накрыл им наши головы, словно от дождя. Яростные птицы толкали нас сверху, и старались разодрать. Мою ногу пронзила боль и, опустив голову вниз, увидела, что одна птица вцепилась когтями в икру и стала щипать ее клювом. Кавелье заметил это, и ударил ее своим портфелем, а птица от удара просто превратилась в черную пыль. Мое сердце замерло от ужаса. Это не птицы...
- Быстрее, быстрее, Виолетта! – громко произнес он, чтобы перекричать нападающих птиц.
Когда мы, наконец, смогли выбраться за территорию кладбища, бегом побежали прочь от этого места. Остановившись, чтобы отдышаться, я взглянула на небо, где черные птицы уже без криков вились клубком. Они перестали кричать сразу после того, как мы покинули кладбище. Замерев, наблюдала за тем, как они бьются друг о друга, неожиданно сливаясь и превращаясь в черный дым. Красные искры вспыхнули в середине образовавшегося от птиц дыма, и черные хлопья, словно почерневший снег, стали падать на землю.
Посмотрев на Рафаэля, я удивленно спросила:
- Что это такое? – в моем лице читался ужас.
- Это все черная тень из твоих снов…- он, тяжело дыша, посмотрел в мое лицо, и, натянув подобие улыбки, добавил: - Пойдем, не стоит тут задерживаться. В Италии искать нам больше нечего.
Глава 22
Мы вернулись из Италии три дня назад. Но я все никак не могу отважиться на то, чтобы вернуться в мир Паолы и завершить начатое. А ведь это нужно сделать, потому что те вороны на кладбище, которые превратились в черный клубок дыма с искрами – было только начало. Рафаэль мне строго настрого запретил покидать его квартиру. Потому, что это было сейчас опасно для моего физического здоровья и для моей души.
Мы забрали Бамбину от соседки, которая добродушно приютила мою проказницу на шесть дней. И вот, я сижу с ней на коленях в квартире Кавелье, и грустно смотрю в окно. Мое сердце каждый раз екает от того, когда в очередной раз в дверь кто-то стучит, и заглядывая в глазок – не видно никого. Это происходит потому, что проявления, которые раньше меня донимали только во снах, стали происходить в реальной жизни.
Странное стало происходить с новой силой после того, как мы перешагнули границу кладбища и впопыхах вернулись в гостиницу. Тогда уже мы заметили неладное – окна в нашем номере дребезжали, журнальный столик сам перевернулся на пол, от чего разбилась прозрачная стеклянная ваза, расплескав всю воду из-под цветов. Когда желтые цветы, стоящие в ней, оказались на полу, я и Рафаэль видели, как лепестки от них отскакивали сами собой, и слегка поднимаясь, словно от сквозняка, перекатывались по мягкому бежевому ковру.
Холодок пробежал по моей спине от того, когда в моей памяти всплыли воспоминания о вчерашнем душе. Когда я пыталась забыться под струями теплой воды, в мой нос ударил сильный запах гнили, и, открыв глаза, громко закричала. По моей коже скатывались лоснящиеся черные сгустки, которые неожиданно полились вместо прозрачной воды.
Когда я выскочила из ванной комнаты, трясясь от страха, почти голая, лишь успев завернуться в небольшое полотенце, которое попалось мне под руку, Рафаэль долго делал отчитку, которая, как он говорил, поможет на время закрыть связь с потусторонним. Амулет из четверговой соли уже не помогал, и как сказал тогда Кавелье, это самый главный показатель того, что затягивать с нашим ужасным путешествием – опасно.
Сегодня пятница, и я ждала Рафаэля Кавелье с работы, внутри трепеща от страха, в ожидании того, что нас ждет после его возвращения. Нервы мои были на пределе. И уже была неразличима грань – где заканчивается мой страх и причуды разыгравшегося воображения, а где реальность, в которой происходит чертовщина. Я чувствовала, что вернулась снова в ту ипостась, когда меня нашел Рафаэль в больнице.