Мое тело нервно дрожало до такой степени, что мои зубы отбивали чечетку. Ледяными пальцами я схватилась сильнее за Рафаэля, и едва разборчиво произнесла:
- Лесенка, мы шли по нескольким лестницам тогда. – поднявшись, пошла вслед за Кавелье, не отпуская его руки.
Мы долго перешагивали с одной лестницы на другую. Некоторые из них были в таком разрушенном состоянии, что казалось, они обвалятся под нашими ногами. Оглянувшись, я посмотрела в темноту. И поспешив за Рафаэлем, двинулась дальше. Спустя несколько минут перед нами показался холм, покрытый пожухлой травой.
- Кажется, мы почти пришли. В прошлый раз меня по этому месту вела Паола. За холмом должен показаться замок из моих кошмаров. – заикаясь, проговорила я.
Кивнув, Кавелье потянул меня за собой. Мы прошли мимо большого раскидистого дерева, которое казалось болезненным. Оно стало похоже на то черное дерево с висельниками. Над густо растущими сухими зарослями так же слышался шепот, который был совсем неразборчив. По крайней мере, мне совершенно был незнаком этот диалект. В этот раз было не проходящее ощущение того, что мир Паолы, который она так рьяно берегла и готова была на сделку ради него, рушится.
- Ты понимаешь этот шепот? – удивленно спросила я, когда заметила, что сначала Рафаэль прислушался, потом, будто осознав смысл слов, кивнул.
- Да. Эти слова на латыни. – Кавелье внимательно посмотрел в сторону замка, который виднелся вдалеке.
- О чем они? – я ошарашенно остановилась.
- О проклятье демона. Проклятье тринадцати, об этом речь.
Мои ноги подкосились. Ветер, гуляющий в верхушках скрюченных деревьев, шепчет о проклятье?
- Как такое возможно?
- Весь этот мир, который создала Паола – это ее воспоминания, знания, и информация ее рода. Вашего рода. Каждый элемент, который можно здесь обнаружить – несет информацию. Скорее всего, призрак девочки очень хотел того, чтобы все эти загадки были разгаданы.
- Так почему просто взять и не рассказать! Зачем она мучила меня?! – кажется, у меня начинается истерика.
- Это страх. Она очень долго ждала того, что мы сейчас делаем. Паола – заблудшая душа, которая когда-то была светлой. Она испытывала любовь и желала жизни, которая заведомо была предрешена. – Кавелье грустно посмотрел в мои глаза. - И все эти символы, знаки, намеки – это ее боль, из которой родился этот мир для нее одной. Поэтому она и живет тут, как маленькая девочка. Ей было бы даже проще от того, если бы она никогда не выросла и не познала любовь. Поэтому она является нам маленькой Паолой. – он замолчал.
Мы шли некоторое время молча, а когда остановились перед садом, по которому вела дорожка к замку, Рафаэль произнес:
- Она знает о том, что демон не упустит свое. Поэтому готова была принести тебя в жертву и закончить эту дьявольскую игру. – слегка улыбнувшись, Рафаэль пожал мою руку. – Но я тебя ему не отдам. Так что верь мне и не бойся. Страх дает ему силу и уменьшает наши шансы.
Я опустила голову, уставившись на старинную дорожку, которая заканчивалась у порога черного замка. Молча мы прошли по ней, остановившись у входной двери. Кавелье уверенно толкнул дверь, и она без труда открылась. Войдя внутрь, я поежилась. Все напоминало здесь о том, что насильно, по воле Паолы, увидела о предках своего рода. Об ужасах, которые толкнули герцогиню на сделку с демоном. А так же о ее одержимости, которая развилась во что-то отвратительное и аморальное, то, о чем совершенно не хотелось бы вспоминать.
Глава 25
Каждая комната замка была пропитана информацией, которую мне приходилось переживать во снах. Когда мы оказывались на порогах комнат, я останавливалась и не заходила внутрь, потому что мне было это невыносимо снова переживать прошлое моих предков. Когда мы зашли в последнюю комнату, а это была комната Паолы, я сделала неуверенный шаг внутрь.
Оглядевшись, увидела изуродованных кукол и такие же игрушки, которые кучей были свалены в углу комнаты. Окно было открыто, и от ветра порванные занавески трепетали и извивались. Картинки, которые Паола когда-то нарисовала, валялись на полу, некоторые из них шелестели на ветру. Ни намека на то, что девочка вообще появлялась здесь. Рафаэль наклонился и поднял с пола рисунок. Когда мельком взглянула на изображение - сердце мое екнуло. Там была нарисована я. Удивительно, но мое изображение не было испорчено черной краской. Казалось, что оно нарисовано старательно и аккуратно этими чернилами.
Кавелье убрал рисунок в карман пальто, где все еще лежали и позвякивали при ходьбе ритуальные камни. По мере того, как наши поиски оказывались безуспешными, на меня накатывала паника. Куда делась Паола? Это ее прятки или с ней что-то произошло?