Акушерская дилемма – идея настолько элегантная в своей простоте, что с момента своего появления в 1960 году (когда она была высказана вскользь в научно-популярной статье [11], посвященной вообще-то влиянию орудий на разные аспекты эволюции человека) и примерно до последнего десятилетия практически не подвергалась критическому анализу. Никто не пытался всерьез обсуждать, действительно ли у человека слишком короткая беременность для примата такого размера, справедливо ли считать детенышей совсем уж незрелыми, в какой степени дальнейшее расширение таза мешало бы эффективному передвижению и главное – есть ли другие хорошие объяснения того, почему человек рождается именно на таком сроке и такой стадии созревания головного мозга.
Современные антропологи не то чтобы полностью отказались от концепции акушерской дилеммы, но дополнили ее большим количеством оговорок, комментариев и альтернативных объяснений.
Прежде всего, беременность у человека на два месяца длиннее, чем у шимпанзе, и на пару недель длиннее, чем у гориллы [12]. Продолжительность беременности у млекопитающих коррелирует с массой тела (так что я с самого начала злонамеренно сбивала вас с толку, обсуждая слонят), и хотя шимпанзе действительно легче нас, но гориллы-то заметно тяжелее. Можно с чистой совестью говорить, что вынашиваем ребенка мы даже чуть подольше, чем положено примату нашего размера.
Наши новорожденные отстают от младенцев-шимпанзе в способности фокусировать взгляд на движущихся объектах, у шимпанзе лучше мышечный тонус, но зато человеческие дети с первых дней жизни высокочувствительны к социальным стимулам: предпочитают изображения лиц любым другим нарисованным фигурам, узнают свою мать в лицо и по голосу, стремятся поддерживать зрительный контакт с собеседником и даже имитировать его выражение лица. Тестировать такие способности у новорожденного шимпанзе, конечно, труднее (проблематично объяснить его маме процедуру эксперимента, и существенная часть данных получена на шимпанзе-сиротах, которых с рождения воспитывала человеческая няня), но все же исследователи аккуратно предполагают, что здесь у нашего вида есть некоторое превосходство [13, 14].
Действительно ли женщины перемещаются менее эффективно, чем мужчины, из-за более широкого таза, и увеличивать его дополнительно нет больше никакой возможности? Чтобы ответить на этот вопрос, антропологи из Гарварда и Университета Вашингтона привлекли группу добровольцев обоего пола, тщательно измерили им в томографе все кости, мышцы и суставы, а потом обвесили датчиками и заставили подолгу ходить и бегать, измеряя потребление кислорода (то есть затраты энергии: дышим-то мы для того, чтобы вырабатывать АТФ, универсальную молекулу-батарейку) и выстраивая сложные биомеханические модели слаженного движения таза, бедренных костей, всех мышц, которые ими управляют [15]. И, как обычно, оказалось, что реальность не брала на себя обязательств соответствовать нашим представлениям о ней. Даже анатомические отличия между тазовыми костями мужчин и женщин оказались переоценены. У них разные пропорции, и таз женщин, конечно, отличается в том, что касается организации родового канала. Но вот если сфокусироваться на головках бедренных костей, расстояние между которыми как раз и важно для локомоции, то обнаруживается намного больше гендерного равенства. Таз у мужчин все равно более узкий, но сами головки бедренных костей у них крупнее. И если измерять расстояние между их центрами, то внезапно достоверных отличий между мужчинами и женщинами не обнаруживается вообще, по крайней мере на выборке в несколько десятков человек[1]. Были, впрочем, другие анатомические отличия: у женщин длиннее шейка бедра, короче сами бедренные кости и ноги в целом и отличаются сайты прикрепления отводящих мышц бедра. Это действительно приводит к тому, что на использование отводящей мышцы бедра при каждом шаге у женщины уходит больше энергии, но авторы отмечают, что это только 6,3 % от всех энергетических затрат на ходьбу, и в суммарном расходе энергии в их выборке различия между мужчинами и женщинами не были статистически значимыми. Более того, широкий таз может в какой-то степени даже повышать эффективность ходьбы, поскольку его вращение увеличивает длину шага. В общем, с точки зрения локомоции еще есть пространство для маневра, эволюция могла бы продолжать расширять женский таз, но этого не происходит. И вот несколько альтернативных объяснений.
Во-первых, возможны другие, менее исследованные, трудности с передвижением – допустим, увеличение вероятности травмы коленей, если при расширении таза начинает по-другому распределяться нагрузка на ноги. Во-вторых, есть антропологические данные о том, что жители жарких стран оказываются в среднем более миниатюрными и узкобедрыми, что может давать им преимущества в терморегуляции (такое тело производит меньше тепла). В-третьих, проблемы и узких бедер, и крупных новорожденных, вероятно, усугубились у человечества в результате перехода к сельскому хозяйству: несбалансированное питание, состоящее в основном из углеводов, неблагоприятно для формирования скелета женщины, но зато отлично способствует набору веса плода. Наконец, сложная форма тазовых костей нужна не только для того, чтобы страдали студенты на занятиях по анатомии, а родовой канал был бы узким и извилистым, но и для того, чтобы к выступам и изгибам костей крепились разнообразные мышцы. Когда-то вся эта красота развивалась для управления хвостом, но с его утратой и последующим переходом к прямохождению пригодилась еще больше, поскольку мышцы тазового дна необходимы для поддержки внутренних органов, в частности матки. Здесь надо отметить, что некоторые отростки костей нашего таза, как нарочно, вдаются внутрь родового канала в намного большей степени, чем у наших ископаемых предков или человекообразных родственников [16]. Это очень неудобно в родах – но одновременно хорошо для беременности. Если мышцам тазового дна не за что зацепиться, то и поддерживать тяжелую матку с плодом они не смогут, а возможны и далекоидущие последствия вроде опущения органов малого таза. Получается выбор между сильным страданием во время родов и страданием поменьше, но зато всю беременность и после нее тоже. И опять виновато прямохождение, хотя и несколько иначе, чем подразумевали авторы акушерской дилеммы.
1
Чем сильнее выражен какой-нибудь эффект, тем меньше испытуемых требуется, чтобы доказать его реальность. Достаточно ограниченного числа наблюдений, чтобы сделать правомерный вывод о том, что молочные железы обычно лучше развиты у женщин, чем у мужчин (хотя даже и в этом случае вам могут случайно подвернуться нетипичные испытуемые, так что чем меньше их у вас будет, тем сильнее вы рискуете ошибиться). Если же вас интересует вопрос о межполовых отличиях в пространственном мышлении, то вам потребуется набрать тысячу человек и усреднить их результаты. Тогда вы, наверное, получите какое-то отличие между средними значениями, но оно все равно не позволит предсказывать уровень пространственного мышления у каждого конкретного гражданина или гражданки, поскольку эти две гауссианы в любом случае сильно перекрываются. Так вот, расстояние между центрами головок бедренных костей, ко всеобщему удивлению, оказалось ближе ко второй ситуации.