Ваньке ни словом, ни делом своего беспокойства не показала. Уложила его спать, пообещала, что папа скоро вернётся, а вот сама уснуть не могла. Забралась под одеяло, положила руку на подушку Андрея и вдруг поняла, что сейчас заплачет.
Она скучала по нему. И волновалась.
Скорее бы утро. Андрей наверняка позвонит сам. А сейчас не станет, побоится разбудить.
Ксения вздохнула и перевернулась на другой бок.
Всё не так уж и плохо. И вот даже Света…
Всё наладится. Наладится.
Всё-таки уснула. Легла на подушку Андрея (его подушку, а ведь раньше она была ничья и просто так лежала рядом, чуть в стороне), закуталась в одеяло и заснула, причём крепко.
Снилось что-то не слишком приятное, какая-то суета, неразбериха. Ксения ворочалась во сне, а потом открыла глаза и замерла в темноте, сжавшись в комок под одеялом. Холодно было.
Что-то беспокоило. Это беспокойство пришло из сна и осталось в душе. Ксения таращилась в темноту и чутко прислушивалась к тиканью часов на тумбочке. А потом какой-то шорох и вроде осторожные шаги.
Страх накатил волной, в висках застучало, навалилась тяжесть, но Ксения, преодолев её, села в постели, скинув с себя одеяло. Уставилась на тёмный дверной проём. И вдруг поняла, что дверь закрыта.
Они никогда её не закрывали…
Стараясь производить как можно меньше шума, поднялась с дивана и на цыпочках подошла к двери. Приоткрыла её и выглянула.
Говоров сидел за кухонным столом и ел суп.
Ксения перевела дух и уже не скрываясь, открыла дверь.
Андрей повернул голову, увидел её и улыбнулся.
— Я тебя разбудил? — громким шёпотом спросил он.
Ксения пролетела по узкому коридорчику и обняла его.
— Андрюша, ты приехал!
— Тише ты, — рассмеялся он, — Ваньку разбудишь. — Отодвинулся от стола и усадил её к себе на колени. Поцеловал в плечо, с которого съехала бретелька ночной рубашки.
Ксения же пригладила его волосы.
— Почему не сказал, что сегодня прилетишь?
— Так получилось, — Говоров провёл ладонью по её спине. — Билет удалось взять, даже позвонить времени не было. Зато я дома.
— Ты дома, — повторила она. Обняла покрепче, а потом сразу отпустила. И с колен его встала. — Ешь. А без хлеба почему?
Она достала нож и хлеб, а Андрей глянул на её ноги.
— А ты босиком почему?
— Я думала, к нам воры влезли!
Андрей фыркнул.
— А ты такая смелая, что с голыми руками и ногами на вора!..
— Что ты смеёшься?
Ксения поставила перед ним плетёнку с хлебом.
— Ты суп погрел хорошо? Котлеты будешь?
Он покачал головой. Взял кусок хлеба, откусил, и с набитым ртом, торопясь прожевать, проговорил:
— Иди спать. Время-то уже… Я сейчас доем и иду.
Ксения согласно кивнула, а сама присела напротив, глядя на него с улыбкой. Андрей рассмеялся.
— Что ты?
— Соскучилась.
Он покачал головой.
— Не будем ни о чём говорить сейчас. Завтра, хорошо?
— Ты устал?
— Спать хочу. Как сумасшедший сегодня по Парижу носился… Ну, Светка… Могла бы и позвонить.
— Андрюш.
— А я чего? Я ем.
— Ешь.
Она поёжилась и поджала ноги. Андрей заметил и указал рукой в сторону комнаты.
— Иди спать.
Она подчинилась. Андрей проводил Ксению взглядом и набросился на еду. Мысль о том, что он сейчас ляжет в постель, прижмёт к себе любимую женщину и почувствует, наконец, спокойствие, горячила кровь и подгоняла.
Сунул в рот последний кусок хлеба, поставил пустую тарелку в раковину и поспешил в комнату.
ГЛАВА 34
— Папа приехал! — издал Ванька ликующий вопль.
Андрей и от этого крика проснулся, но через мгновение ребёнок наскочил на него и обнял руками и ногами. Говоров охнул и заворочался. Зевнул и потрепал мальчика по волосам.
Ксения заглянула в комнату и шикнула на сына.
— Ваня, ты зачем папу разбудил? Иди умывайся.
Пристыженный ребёнок неохотно слез с Андрея и тихо спросил:
— Папа, ты машинку мне привёз?
Говоров сонно улыбнулся и потёр глаза.
— Привёз. В коридоре, в большом пакете. Возьми.
Ванька тут же просиял и соскочил с дивана. Ксения проводила сына взглядом, когда он пронёсся мимо неё в прихожую, а потом подошла к окну и задёрнула шторы. Андрей наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц, продолжая сонно улыбаться. Ксения заметила, подошла и присела перед диваном на корточки. Погладила Говорова по плечу.
— Поспи ещё. Или тебе на работу надо?
Он покачал головой и перевернулся на бок, подложив под голову руку. Снова улыбнулся и посмотрел уже более осмысленно. Подмигнул. Ксения разулыбалась, наклонилась к нему за поцелуем, но в этот момент в комнату вернулся Ванька, шурша пакетом и громко восторгаясь.
— Мама, смотри! Красная машина! Большая!
Ксения поспешно отстранилась от Андрея и посмотрела.
— Замечательно. Что надо папе сказать?
Ванька запутался в пакете, откинул его в сторону, а потом влез на диван, прижимая к себе коробку с игрушкой. На секунду замер, глядя на Андрея, который из последних сил скрывал улыбку, и выпалил:
— Пап, можно в садик не пойду? Буду с машиной играть!
Говоров захохотал, а Ксения возмущённо ахнула.
— Ваня!..
— Мама, можно?
— Нет, конечно. В садик пойдёшь, а с машиной будешь вечером играть.
Ребёнок надулся, но на Андрея взглянул с надеждой. Тот покачал головой.
— Ничего не выйдет, атаман. Нам с мамой на работу надо.
— Ну вот… — Ванька шлёпнулся на диван и принялся возиться с коробкой, пытаясь её открыть.
Ксения поднялась и позвала сына.
— Ваня, умываться! И оставь папу в покое, ему выспаться надо.
— А машина! Открыть надо!
— На кухне откроем. Пойдём.
— Ксюш…
— Спи, — она смахнула чёлку с его лба. — Ты лёг в четыре только. Поспи ещё.
Андрей зевнул.
Спать действительно хотелось. Ксения вывела сына из комнаты, и даже дверь прикрыла. Андрей пару минут лежал, прислушиваясь к их голосам и шагам, а затем снова уткнулся в подушку и закрыл глаза.
Что-то вокруг него происходило, сквозь дремоту Андрей это понимал, но проснулся лишь тогда, когда Ванька снова подошёл к нему и потряс за руку. Говоров открыл глаза и понял, что ребёнок уже одет и видимо подошёл с ним попрощаться. Ванька руку опустил, куртка зашуршала.
— Папа, я пошёл в садик.
Андрей протянул руку и придвинул его ближе к себе.
— Иди. Веди себя хорошо.
Ванька кивнул и посмотрел задумчиво.
— А ты меня из садика заберёшь? Ты давно не забирал.
— Правда? Давно?
Ребёнок обиженно кивнул.
Андрей улыбнулся.
— Сегодня заберу.
Ванька просиял.
— После полдника!
— Я помню, — успокоил его Андрей. Ваня обнял его, снова зашуршав курткой, провёз по лицу Говорова варежкой, которая свисала из рукава, и убежал. Андрей же приподнялся на локте, наблюдая за ним. Подмигнул Ксении, которая стояла в дверях комнаты, тоже одетая.
— Опять разбудил?
Андрей откинулся на подушках, с удовольствием глядя на неё.
— Я его заберу.
— А меня?
Он рассмеялся.
— И тебя. Если ты будешь хорошо себя вести.
Она улыбнулась и шепнула:
— Позвони мне, — и послала ему воздушный поцелуй.
В квартире стало непривычно тихо. Ни детского смеха, ни радио, которое Ксения любила слушать, когда возилась на кухне, ничего не падало на пол, и не звонил телефон. Тишина. Только будильник на тумбочке тикает, громко и тяжело. Правда, слышны шаги наверху. Соседи. Дом старый и всё слышно…
Зато у него в комнате приятно темно, под одеялом тепло и есть ещё несколько часов для сна. А на кухне завтрак, приготовленный любимой женщиной. На фоне этого даже предстоящий разговор с женой о разводе не так уж сильно и беспокоил. Когда у тебя есть дом и приготовленный завтрак, понимаешь, что из любой ситуации можно найти выход, вариантов не так уж и много.
Взбил подушку под головой, улёгся поудобнее, и только начал засыпать, как на тумбочке ожил телефон. Андрей снова открыл глаза и зло уставился на него.