— Больно? — рассмеялся демон обмана и разрушений.
— Что ты сделал со мной, адское отродье? — Аластор сплюнул кровью, поднимаясь на локти.
— Видишь это? — Вин покрутил перед лицом демона колбой с красным песком. — Эта вещица может забрать твою тёмную энергию, в таком количестве, что тебя будет не отличить от жалкого смертного. Думал, что так просто нашёл меня? Ох, нет, я нашёлся сам. Кто кого теперь поймал?
— Откуда он у тебя? И где сосуд времени? — у Аластора не было сил. Песок кружил над ним, как стая гадких насекомых.
— А тебе всё расскажи! Видишь ли, друг, я не единственный, кто заинтересован в сосуде. У меня есть приятели, готовые оказать серьёзную поддержку, — Вин подошел к лежащему на земле демону и наклонился к его лицу. — Так что в следующий раз хорошенько подумай, в какие дела совать свой демонический нос, собачонка Люцифера.
— Тупоголовый бес, ты не понимаешь, что собираешься сотворить! — из рта Аластора потекла струйка чёрной крови. Сил практически не было. Он никогда не ощущал себя настолько слабым и беспомощным.
Ещё немного и его иллюзорный образ бы исчез, от невозможности подпитываться тёмной энергией. Но демон не мог допустить этого. Обнажать в мире людей истинное лицо запрещено, не говоря о том, что растрата сил происходила бы намного быстрее, из-за земной энергетической атмосферы, не привычной для адских обитателей.
— Я даю тебе последний шанс всё исправить, Вин, ведь дальше будет только хуже, — прохрипел Аластор, на преувеличенно вымученной улыбке перечёркивая горечь проигрыша.
Но Вин уже не слышал его слов. Демон испарился, забрав с собой адский песок, терзавшей Аластора.
Демон гнева остался лежать на мокрой земле, обессиленный и измазанный своей собственной кровью.
Он устало поднес когда-то белоснежный рукав рубашки к лицу и вытер уголки рта, оставляя на щеке тёмную дорожку.
Я убью его. Чего бы мне это не стоило, я, чёрт возьми, убью его!
Аластор прикрыл веки и попытался выровнять дыхание. Энергия постепенно возвращалась в его тело. Раны затягивались, а сила появлялась вновь, подпитываемая ненавистью и гневом.
Демон пролежал в зарослях около часа, пока его тело и чутье полностью не восстановилось.
Приближался рассвет. Небо загорелось красно-розовым светом, а сквозь густые ветви пробивались редкие лучи. И без того белая кожа Аластора, казалось, стала совсем прозрачной. Солнце играло с растрёпанными тёмными волосами.
Демон открыл глаза. Тёплый золотистый блеск радужки, наряду с холодным безразличным взглядом, образовывали сочетание льда и пламени. Он ненавидел Вина, всей своей демонической душой.
Осмотревшись по сторонам, Аластор встал с земли и, щёлкнув пальцами, «поправил» свой истерзанный и окровавленный костюм.
Так-то лучше. Но я ещё слаб. Чёрт, мне нужно время!
Демон сплюнул и поднял взор к возвышающимся кронам деревьев. Он понимал, что перед тем как начать поиски снова — ему необходимо восстановиться полностью. Но Аластор не мог простить себе такое позорное поражение.
Он имел безупречную репутацию, являясь одним из самых могущественных демонов преисподней. Вин никогда не был его соперником.
Как же так вышло?
Аластор не видел, где он допустил ошибку, но точно знал одно. Как бы трудно не было это признавать — в одиночку он не справится. Нужен кто-то изворотливый и хитрый, кто много знает о земной жизни, кто хорошо знает Вина, а главное — кто точно не предаст Аластора. Таких, среди демонов, практически не было. Этим адским созданиям чуждо понятие дружбы и верности. Однако — всем им нужна выгода, а у Аластора всегда было, что предложить.
Демон вновь закрыл глаза и сконцентрировался.
— Нибрас, я жду тебя, ты нужен мне здесь, — еле слышно прошептал Аластор.
Глава 4. Интересная находка
— Подождите меня! Куда вы так втопили? У меня тяжелая сумка…, — запыхавшись кричала Имоджен, отстающая от своей группы.
Валери остановилась, чтобы подождать подругу.
— Давай скорее, Дженни, кто же виноват в том, что ты запихнула в неё весь свой гардероб? — буркнула Вэл, снимая с плеча Имоджен один из рюкзаков, — Я понесу его, только шевели ногами! К полудню начнётся невыносимое пекло.
— Валери, ты лучшая! Люблю тебя!
Девушка лишь закатила глаза и поспешно зашагала вперёд. Панама защищала лицо от палящего солнца, а влажные волосы прилипли к вспотевшей шее, создавая дискомфорт.