Через некоторое время Саша оказался возле огромного и очень красивого собора, где тоже кишела толпа. Ему захотелось попасть внутрь. «Наверное, это легендарный Нотр-Дам де Пари! – предположил он. – Если вход бесплатный, попробую зайти!» Но буквально через пару шагов дорогу ему преградил негр, весь увешанный сувенирами, и стал настойчиво предлагать что-нибудь у него купить. Саша хотел от него отмахнуться, так как по привычке считал, что у него нет денег, но чёрный никак не отваливал, а сунув руку в карман, Саша обнаружил там две бумажки по десять евро. Не удивившись этому факту, он дал продавцу одну бумажку и, получив в ответ три брелка в форме Эйфелевой башни – золотистый, матовый и серебристый, вошёл в собор.
На улице было жарко, а внутри собора обдавало приятной прохладой. Играл орган. Шла то ли служба, то ли репетиция к концерту. Саша запихал брелки в карман джинсов, чтобы не звенели в руках.
Пока он продвигался к алтарю, в середину нефа вышли парень и девушка и что-то запели в микрофон. Пели они по-французски, и Саша их не понимал, но энергетику их воззвания вкупе с энергетикой всего собора он ощутил очень чётко. Ощущение завораживало. Саша вдруг понял предельно ясно, как будто всегда это знал, что Бог один, что он любит людей, никого не наказывает и дарует им чудеса. И не дозированно, а сколько угодно – каждый может наполнить свою жизнь чудесами, если очистит своё сознание! Именно загрязнённость сознания не позволяла ему видеть это раньше, хотя на глубинном уровне правильное понимание всегда было в нём!
Саша обошёл по кругу весь собор, наслаждаясь силой и вдохновением своего нового переживания. Казалось, собор проникнут вибрацией, и эта вибрация пронизывает и Сашу, входя в ритм с его внутренней сущностью. Раствориться в божественной вибрации было приятно, но тут Саша вспомнил, что тогда он, вероятнее всего, проснётся или утратит осознание, а хотелось его сохранить. Поэтому он вышел из собора, благо к тому моменту почти добрался до выхода.
Зажмурившись от яркого солнца, Саша на секунду остановился и не сразу заметил, как на него стремительно надвигается какая-то тень. Небритый араб в невменяемом состоянии, не разбирая дороги, ломился сквозь толпу прямо на него. Отскочить было некуда, сзади подпирала толпа покидавших собор туристов, поэтому он максимально принял вправо, прижавшись к створке ворот. Однако это помогло лишь отчасти – араб всё равно задел его, сильно толкнув в плечо, и Саша упал бы, но карманом джинсов зацепился за торчащую из ворот железку, которая и удержала его, сопроводив хрустом рвущейся ткани. Почти сразу сзади послышалась ругань – видимо, араб сцепился с охраной собора.
Но Саша наблюдать за этим не хотел. Он быстрыми шагами пошёл вперёд, придерживая рукой оторванный карман. Происшествие с арабом вернуло его из возвышенного состояния в бренную реальность, хотя всё равно последняя выглядела теперь по-другому: если раньше он и сам разозлился бы, то в свете божественного вдохновения, снизошедшего на него в храме, он отреагировал спокойно и даже с состраданием.
Зачем злиться на араба? Он слаб душой, обижен на мир, внутри него страх. Потому он и агрессивен. Он искренне заблуждается, считая, что только зло и сила могут помочь в этом мире. Но они ему не помогут. Судя по доносившимся звукам, кулаки вспыльчивых французских охранников уже лупили по его небритой носастой роже. Но как можно поднять его сознание на более высокий уровень?.. Примерно такие мысли крутились в голове у Саши, когда он пересекал наискось площадь перед Нотр-Дамом.
Идея подъёма на более высокий уровень напомнила ему об Эйфелевой башне. Её обязательно надо было увидеть – ведь для Саши именно башня всегда была символом Парижа, а про собор он узнал не так и давно. Саша пошёл по направлению к набережной, размышляя, как бы ему добраться до башни, которая, судя по всему, находилась на другом конце города. Ценная мысль ему в голову так и не пришла, но скоро он обнаружил, что вдруг оказался рядом с этим архитектурным сооружением, каким-то образом переместившись в пространстве.
Башня впечатляла. Гигантская конструкция пронзала небо, поражая своими размерами, но в то же время оставаясь лёгкой и воздушной. Внизу змеилась очередь туристов, желающих попасть наверх. По своим размерам очередь, видимо, хотела посоперничать с башней. «Вот бы оказаться наверху!» – подумал Саша, с тоской оглядывая столпотворение, как тут же обнаружил себя стоящим на смотровой площадке последнего уровня. «Так я же сплю! – вновь вспомнил он. – И могу все дела творить силой мысли!»
Саша сделал несколько шагов по площадке. Внизу раскинулся Париж, вокруг ходили туристы, щёлкая затворами фотоаппаратов, а точнее – электронной имитацией затворов. Слышалась испанская речь. Саша невольно обратил внимание на пожилого испанца, в круглых блестящих очках, с седой щетиной на лице и в лимонно-жёлтой панамке. Испанец что-то громко говорил своей жене.